К содержанию книги «История Кузбасса» под общей редакцией А.П. Окладникова.
Для дальнейшего развития рабочего и крестьянского движения в тылу колчаковцев решающее значение имели выдающиеся успехи Красной Армии на Восточном фронте. После освобождения Урала командующий войсками Восточного фронта М. В. Фрунзе 13 августа 1919 года отдал приказ: «Восточному фронту продолжать уничтожение войск Колчака и овладеть Западной Сибирью».
Наступление Красной Армии вдохновило и окрылило подпольщиков в тылу Колчака. Начальник милиции Анжеро-Судженского каменноугольного района в донесении управляющему Томской губернией признавал, что среди рабочих «заметна радость по случаю наступления большевиков на Уральском фронте». В свою очередь, управляющий Томской губернией сетовал, что бедняки «ждут уверенно прихода большевиков и охотно вступают в партизанские отряды».
В августовской сводке особого отдела департамента милиции отмечалось: «В Томской губернии неспокойно, появляются все новые шайки, как например, шайка Шевелева в 150 человек, которая оперирует в Щегловском уезде. Помимо всего, порча путей и крушение поездов продолжаются».
Управляющий Томской губернией, получив в свое распоряжение от командования белочехов отряд в 150 человек при 8 офицерах, решил лично отправиться на пароходе в район действия партизан. Тщательно продуманная карательная экспедиция провалилась. Предупрежденные крестьянами о высадке карателей партизаны переправились через реку Терсь и через Немчиновский прииск ушли из-под удара.
Вскоре после этого особый отдел департамента милиции признал, что «В Томской губернии банды красных по-прежнему бродят в Мариинском, Кузнецком и Каннском уездах и, видимо, окончательное их ликвидирование будет не скоро».
25 августа колчаковцам пришлось сообщить о разгроме партизанами белогвардейского отряда в 60 штыков при двух пулеметах: «Солдаты разбежались, пулеметы захвачены… Прибывший на помощь отряд в 36 штыков из Гурьевского завода вынужден был отступить в направлении на Бачаты. Телеграфная связь с Кузнецком прервана».
В районе станций Ижморская — Иверка партизаны спустили под откос несколько колчаковских эшелонов..
Партизаны Кузбасса установили тесные контакты с отрядами, действовавшими в Алтайской и Енисейской губерниях. Отряд Гончарова, обосновавшись в Ксеньевке, совершал, совместные операции с отрядом Лубкова. Партизанский отряд итатских крестьян под командованием М. X. Перевалова в дальнейшем действовал в Енисейской губернии и закончил бои в г. Туруханске. Алтайские партизаны из армии Мамонтова, Громова, Ворожцова были связаны с партизанскими отрядами, оперировавшими на юге Кузбасса. Енисейские партизаны под командованием Щетинкина в марте 1919 года вышли на территорию Кузбасса и заняли Тисуль. В последующей деятельности армия Щетинкина оказала большое влияние на исход боев в Горной Шории.
Тыл Колчака по существу представлял второй фронт. Партизанские отряды становились все более многочисленными, все более тяжелые удары наносили они колчаковцам, которые вынуждены были держать в каждом рабочем поселке и крупном селе
карательные отряды. Однако и это уже не могло потушить пожара народной войны.
19 сентября начальник 5-го участка рапортовал начальнику Щегловской уездной милиции: «Доношу, что по имеющимся сведениям правый берег Томи кишит разбойниками».
21 сентября командующий войсками Омского военного округа колчаковский генерал Матковский объявил Мариинский, Кузнецкий и некоторые другие уезды районами театра военных действий. Население всячески поддерживало партизан. Однажды отряд Попова-Пугачева, который после гибели командира возглавил Кузнецов-Железный, остановился после трудных переходов по тайге на отдых в Ново-Ивановке. Когда к деревне подошли каратели, местные мальчишки немедленно сообщили об этом партизанам. Своевременно организовав оборону, партизаны отбили атаку врага.
В партизанские отряды вливались все новые и новые бойцы из рабочих и крестьян. Пока их силы были невелики, партизаны действовали мелкими, маневренными отрядами, делали большие переходы, появлялись там, где их не ждали, наносили внезапные стремительные удары и снова скрывались в тайге, Теперь, с ростом сил, у партизан появилась возможность выйти из тайги, на длительный срок задерживаться в степных селах, скоординировать и объединить усилия для проведения крупных операций.
Характеризуя состояние партизанских отрядов, политсводка с восточного фронта подчеркивала, что «партизаны дисциплинированы достаточно, мародерство строго наказывается, за подводы и съестные припасы платят, отряды постоянно пополняются добровольцами из беднейших крестьян. Много в партизанских отрядах рабочих с копей и рудников Сибири».
Всемерно укрепляя партизанские отряды, большевики Кузбасса совершенствовали их структуру, подымали дисциплину, беря за образец регулярную Красную Армию. 1 ноября 1919 года в отряде Шевелева был принят устав, который подписали все партизаны. В нем подчеркивалось, что каждый партизан должен гордиться тем, что он является защитником свободы. Устав требовал от партизан высокой классовой сознательности и дисциплины, храбрости в бою, бережливого отношения к оружию и т. д. Подобные уставы были приняты и в других партизанских отрядах.
Успешное наступление Красной Армии на фронте, боевые действия партизан в тылу врага, активная деятельность большевистских организаций поставили колчаковщину на грань краха. Разгром был настолько явным, что его уже нельзя было скрыть. Управляющий Томской губернией, сообщая о настроении крестьян в связи с неудачами на фронте, сетовал: «Весьма печальный факт — ожидаемого и желательного порыва к защите своей родины от надвигающегося большевизма совершенно незаметно».
Из Мариинского уезда извещали, что служащие кооперативов и профсоюзов далеко не сторонники колчаковского правительства.
В другом документе сообщалось, что рабочие ждут Красную Армию как свою освободительницу.
В эти суровые дни большевистское подполье объединяло сотни передовых рабочих, крестьян и партизан, многие из которых хотя и не имели партийных билетов установленного образца и не платили членских взносов, принимали активное участие в работе подпольных организаций. Этим товарищам выдавались временные удостоверения, в которых указывалось название организации и порядковый номер члена этой организации. Позднее, в январе 1920 года, когда территория Кузбасса была освобождена, большинство вчерашних подпольщиков вступили в члены большевистской партии.
По сведениям колчаковской контрразведки, за период хозяйничанья Колчака число большевиков в Сибири увеличилось в десять раз. Приводя эти данные, один из руководителей американских интервентов генерал Грэвс добавляет: «Я думаю, что эта цифра слишком скромна. Колчак никогда не имел на своей стороне более 7% населения». В конце 1919 года руководители контрразведки сообщали: «Вероятно 97% населения Сибири в настоящее время настроены антиколчаковски».
Катастрофически падали боевой дух и моральное состояние колчаковской армии. Расквартированные в селах и рабочих поселках, солдаты видели нищету и разорение населения. Начальник осведомительной канцелярии штаба III колчаковской армии в начале сентября отмечал в своем донесении безучастность солдат-сибиряков в борьбе с большевизмом: «О большевиках у солдат сложилось впечатление, что красные такие же землеробы, как и они». Все чаще солдаты отказывались выполнять приказы офицеров, дезертировали из армии, уходили в партизанские отряды.
Все слои населения, даже те, которые вначале поддерживали Колчака, теперь стали отворачиваться от его кровавого режима. Развал был настолько явным, что этого не могли больше скрывать сами колчаковцы. Многочисленные документы осени 1919 года свидетельствуют о том, что, убедившись в неизбежном крушении Колчака, от него стали отворачиваться не только городские обыватели, но и буржуазия.
12 октября Реввоенсовет Республики телеграфировал реввоенсоветам Третьей и Пятой армий, развернувших наступление в Сибири: «Приложите все усилия, чтобы путем посылки надежных людей в тыл противника выяснить наиболее серьезные очаги восстания в ближайшем тылу противника и по возможности установить связь с повстанцами».
В начале декабря Сибирское областное бюро РКП (б) приняла решение направить лучших своих работников к партизанам для мобилиззции новых сил, объединения отрядов и активизации их действий.
Первым городом Кузбасса, освободившимся от колчаковщины, стал Кузнецк, являвшийся тогда уездным центром. Здесь стояла команда из 70—80 солдат. Среди них было много жителей окрестных сел, насильно оторванных от крестьянского хозяйства. Продолжавшаяся в течение более полутора лет война казалась им совершенно ненужной и бессмысленной. В команде сложилась группа подпольщиков, в которую входили И. Суховольский, Т. Федоров, П. Потопаев, Ф. Тагаев.
Не надеясь на местную команду, колчаковцы направили в Кузнецк батальон в составе трех рот. Но и это были те же крестьяне, одетые в шинели. Подпольщики местной команды вначале установили связь с солдатами Ржаных, Горских, Афониным, Губановым, Кузненовым, Цветковым, а через них с остальными солдатами.
В ноябре, воодушевленные наступлением Красной Армии, активизировали свои действия партизанские отряды, действовавшие на юге Кузнецкого уезда. Во многих селах крестьяне создавали боевые отряды. Обстановка была настолько накаленной, что в каждом селе со дня на день можно было ожидать восстания.
В середине ноября в с. Кандалеп вступил карательный отряд. Начались зверские избиения крестьян, обвиняемых в неподчинении распоряжениям колчаковских властей. Каратели насмерть запороли Тихона Кононова. В ответ на это многие жители ушли в партизанский отряд Ивана Собакинского. А через несколько дней партизаны заняли село. Здесь к ним присоединилось еще около 200 крестьян. Прибывшие каратели, не застав партизан, арестовали 22 крестьянина и увезли их в кузнецкую тюрьму. Однако потушить пожар восстания было уже невозможно. Оно перекинулось в села Сары-Чумыш, Бенжереп и Мунай. Белогвардейский отряд, направлявшийся к Сары-Чумышу, был обстрелян в с. Пуштулим. Видя, что кругом в лесах скрываются крестьяне, солдаты стали открыто говорить, что надо расходиться по домам, так как со всем народом все равно не справишься.
Между тем Кузнецкая тюрьма, в которой еще с июня 1918 года томились работники Советов, была переполнена. Командование гарнизона решило «разгрузить» ее 30 ноября. Военный трибунал приговорил крестьян, участвовавших в Кандалепском восстании, к расстрелу и назначил ночь с 1 на 2 декабря сроком приведения приговора в исполнение. Солдаты — родственники обреченных на смерть крестьян, подняли на ноги местную команду. Ночью 30 ноября состоялось тайное совещание солдат-подпольщиков. Чтобы не допустить расправы, было решено начать восстание.
Согласно разработанному плану, в полночь 1 декабря Суховольский поднял местную команду. Солдаты двинулись к помещениям, в которых располагались 10, 11 и 12-я роты. Объединившись, солдаты перебили офицеров, захватили пулеметы и двинулись к тюрьме и помещению контрразведки. Тюремные камеры были открыты.
Над Кузнецком снова взвился красный флаг Советов. Состоялся митинг, на котором с яркой речью выступил освобожденный
из тюрьмы рабочий Прокопьевского рудника А. Н. Иванов. Был создан ревком, в который, кроме Иванова, вошли крестьянин с. Кузедеева Г. Мокрецов, крестьянин д. Сосновки И. Колтунов. Позднее в его состав были введены Р. Тагаев, С. Ермушев, 3. Извеков.
Ревком сразу же направил своих посланцев к партизанам. Действовавший в районе с. Топтушка отряд И. Е. Толмачева, совершив 130-километровый марш по глубокому снегу, немедленно пришел на помощь повстанцам. Утром 3 декабря в Кузнецк прибылй крестьяне из с. Ново-Рождественского.
4 декабря в городе было сформировано три отряда. Первый под командованием И. А. Бессонова, был направлен в с. Кузедеево для разоружения кулацкой дружины и восстановления там власти Советов. Отряды подкомандой Петухова и Суховольского выступили навстречу крупному карательному отряду, идущему из Бачат. Однако колчаковцы, узнав, что оставшиеся в Бачатах солдаты присоединились к восставшим, не приняв боя, повернули назад и минуя Бачаты, отступили к Щегловску. 7 декабря генерал Пепеляев, писал председателю Томской губернской управы: «Кузнецк, занятый бандой красных, горит, его нужно спасать. Спешно организуйте отряды, вооружение дам». Не надеясь на тыловые части, он потребовал «в возможно кратчайший срок организовать мощные отряды самоохраны».
После ухода основных сил повстанцев, в Кузнецке осталась лишь небольшая группа красногвардейцев. Воспользовавшись этим, подняли голову оставшиеся местные белогвардейцы. Тогда ревком решил обратиться за помощью к располагавшемуся в районе Тогула отряду Рогова.
Когда роговцы вступили в горрд, стало ясно, что ревком допустил большую ошибку. Анархисты бросились грабить и истязать население. Под пулями и саблями погибло около 300 человек. Конец бесчинству анархистов положила только Красная Армия. Утром 26 декабря, восторженно приветствуемый населением, в Кузнецк вступил 312-й полк 35-й дивизии Пятой Армии под командованием П. В. Болонкина.
Между тем кузнечане, под командованием Петухова и Суховельского, вместе с присоединившимися к ним солдатами и крестьянами Бачат, заняли Гурьевск, откуда несколько раньше бежали колчаковцы. 9 декабря здесь состоялся многолюдный митинг, на котором было провозглашено восстановление Советской власти. Сразу же начался сбор оружия для отряда, охраны порядка. На следующий день состоялись выборы Совета рабочих депутатов. Его председателем стал большевик Караваев.
Продолжая преследование противника, повстанцы с помощью местного населения разгромили колчаковцев у с. Пестерева и вышли к крупному селу Брюханово, где противник пытался остановить наступление. Но, сломив сопротивление врага, повстанцы двинулись через с. Камыщанку на Кольчугино.
Не теряла времени и подпольная организация рудника. Она привлекла на свою сторону 80 солдат из учебной команды, установила связь с пулеметной командой и солдатами шестой и седьмой рот.
С тем, чтобы облегчить частям Красной Армии, подходившим уже к Новониколаевску, разгром врага и не дать возможности колчаковцам перед отступлением вывести из строя шахтное оборудование, подпольный комитет решил в ночь на 9 декабря поднять восстание. В канун выступления на руднике начались массовые аресты и обыски. Но это уже не могло спасти колчаковцев: к руднику шли отряды партизан и части Красной Армии. Колчаковцы, опасаясь, что их отрежут от выхода на главную магистраль, торопливо погрузили в вагоны наиболее ценное имущество, и оставили рудник.
В декабре 1919 года разгорелось мощное восстание крестьян по соседству с Кольчугинским рудником. Оно началось в д. Березовке, где находился штаб по подготовке восстания, возглавляемый П. Ф. Федорцом, А. Н. Геласимовой и Г. Д. Шуваловым, которые были тесно связаны с Кемеровской и Кольчугинской подпольными большевистскими организациями. За Березовкой поднялись крестьяне деревень Комаровки, Ивановки, Курганов, Сарапок и Шевелей. Повстанцы вооружились дробовиками, вилами, рогатинами, топорами.
За несколько дней восстание охватило Щегловский уезд и перекинулось в Кузнецкий и Мариинский уезды.
Развитие восстания встревожило колчаковское правительство. 11 декабря Колчак направил заместителю председателя Совета министров телеграмму; «Все возрастающее и уже сорганизовавшееся восстание в Барнаульском районе является серьезной угрозой левому флангу и тылу армии. При дальнейшем отступлении ту же роль в отношении левого фланга армии могут сыграть Кузнецкий и Минусинский районы, уже захваченные красными». На следующий день Колчак телеграфировал главнокомандующему Восточным фронтом генерал-лейтенанту Каппелю: «Меня крайне заботит положение в Барнаульском и Кузнецком уездах. Я вижу в этом серьезную угрозу левому флангу в тылу наших армий». В район восстания была брошена стрелковая дивизия колчаковцев, егерский морской и стрелковый полки. Колчаковцы, двигаясь из Кольчугина, Щегловска и Мариинска, намеревались окружить район восстания.
13 декабря отряды повстанцев и партизан направились через Банново на Крапивино, где находились 200 колчаковских солдат и офицеров и дружина «святого креста» численностью в 70 человек.
Отбросив засаду колчаковцев на подступах к Крапивину, повстанцы окружили село и начали громить врага. 62 солдата во главе с офицерами сдались в плен. Остальные, бросив оружие и около сотни оседланных лошадей, разбежались.
Вскоре в Крапивино пришли из тайги партизанские отряды Шевелева и Путилова. Сюда же пешком и на санях прибыли крестьяне соседних сел. Так родилась партизанская армия, оперативное руководство военными действиями которой было поручено назначенному главнокомандующим В. П. Шевелеву.
В это время Красная Армия, заняв Новониколаевск, приближалась к границам Кузбасса.
В. И. Ленин 15 декабря телеграфировал Реввоенсовету Пятой Красной Армии: «Позаботьтесь всячески о взятии в целости Кузнецкого района и угля»[ref]Ленинский сборник, том. 36, стр. 85. 322[/ref].
Под ударами Красной Армии интервенты и колчаковцы поспешно отходили на Восток. Оставшись без помощи колчаковцев, одна за другой сдавали оружие дружины «святого креста». Партизанская армия из с. Борисова двинулась в Колmчугино, где вскоре торжественно и радостно встретила два полка алтайских партизан — «Красных орлов» и Славгородский. Здесь же боевые силы партизан были реорганизованы в первую Томскую партизанскую дивизию.
17 декабря в занятом партизанами Кольчугине состоялось собрание рабочих и служащих, на котором было принято решение о проведении выборов в Совет. Избирались по три представителя от каждой сотни рабочих. 19 декабря открылось организационное заседание Совета. Новый исполком Совета в своем воззвании призвал население «впредь до прибытия центральной власти или же получения от нее директив, мирно приступить к своим обычным работам».
22 декабря было проведено совместное заседание Советов рудника и соседних сел, которое образовало «объединенную комиссию Советов от всех волостей, освободившихся от власти Колчака». Этой комиссии поручалось организовать окончательный разгром отступающих белых банд.
Партизаны Первой Томской партизанской дивизии приняли участие в освобождении Щегловска. В ночь на 22 декабря они начали наступление. Поняв бессмысленность сопротивления, колчаковцы, не приняв боя, отступили по Мариинской дороге в Тайгу. Утром 22 декабря город перешел в руки партизан. Одновременно с партизанами в Щегловск вошел и отряд анархистов-роговцев. Как и в Кузнецке, роговцы начали грабить дома и магазины. Они сожгли церковь и погубили много невинных людей. На этой почве между командованием партизанской дивизии и роговцами произошел резкий конфликт.
Заняв Щегловок, партизаны перекрыли путь отступающим на восток колчаковцам. Крупные силы последних сосредоточились вдоль железнодорожной линии Кольчугино — Топки — Щегловск. Начался артиллерийский обстрел Щегловска. Под угрозой окружения партизаны оставили город, но ненадолго. В район боев спешили части Красной Армии, которые нанесли колчаковцам решающий удар. 23 декабря 310-й полк 35-й дивизии Пятой Армии после упорного боя занял с. Верхне-Томское и выбил противника из Боровушки, захватив при этом до тысячи пленных, 8 пулеметов и много военного имущества. Днем позже 311-й полк, двигаясь через Черепаново — Медведевская — Евсеево, занял Усть-Искитим, Щегловск и Кемерово. В руки красноармейцев попал штаб колчаковской дивизии, 800 подвод военного имущества, орудия и пулеметы. К вечеру 24 декабря второй Казанский полк без боя занял Кобелево. Колчаковцы, бросив обозы, отошли на Щербаки-Березовая.
Освободив Щегловок, политотдел 35-й дивизии оставил здесь для оказания помощи в образовании советских и партийных органов большевика П. Н. Старостина. В состав ревкома, созданного 25 декабря, вошли А. Бутолин, И. Ковалев, А. Бабий, Гульбе, Г. Шувалов, Р. Хомутников.
С приходом регулярной Красной Армии партизанские формы борьбы изжили себя. Для решительной победы над врагом необходима была единая могучая армия. Приказом Реввоенсовета, Пятой Армии партизанские отряды, находившиеся на участке 35-й дивизии, с 25 декабря были подчинены командованию дивизии.
Этому приказу не подчинились лишь роговцы. Они все больше вырождались в анархистскую банду. Еще раньше, отойдя в район Панфилово — Барачаты, роговцы разгоняли местные органы власти, рубили и расстреливали добровольно сложивших оружие колчаковцев, грабили население. 26 декабря 1-я Томская партизанская дивизия совместно с алтайскими партизанами разоружила анархистов. 27 декабря в Щегловск прибыли все командиры партизанских отрядов, действовавших в районе расположения 35-й дивизии. Командование дивизии высоко оценило вклад партизан в дело победы над общим врагом. Партизаны моложе 35 лет была зачислены в Красную Армию, а более старшего, возраста — распущены по домам. Командный состав партизан был послан на особые курсы для получения знаний, необходимых командирам Красной Армии.
После освобождения Щегловска командование Пятой Армии отдало приказ 35-й дивизии к 30 декабря выйти главными силами в район Усть-Сертинская — Папайская. 30-й дивизии предписывалось перейти в решительное наступление в направлении Мариинска и отбросить противника на юго-восток от железной дороги. 27-я дивизия главными силами располагалась в районе Судженки, Жарковки и Барышева и входила в армейский резерв.
Стремясь спасти свои обозы и артиллерию, противник всячески старался задержать стремительное наступление частей 35-й дивизии Красной Армии. 311-й полк, преследуя противника по Мариинскому тракту, встретил около д. Латыши ожесточенное сопротивление окопавшихся колчаковцев. Однако противник был выбит из окопов. Следом была взята вторая линия обороны, проходившая за деревней Пограничная. Оставляя огромные трофеи, колчаковцы отступили к Мариинску.
После боя у Латышей командование 311-го полка получило донесение о том, что колчаковский генерал Лебедев идет по Осиновскому траку на Мариинск. Красноармейцы перехватили врага при переправе через реку Промышленновскую. Колчаковцы были разбиты, а их штаб был взят в плен и расстрелян. Далее полк бросил свои силы через Дмитриевку и Успенку на Красный Яр.
Севернее 35-й дивйзии по тракту вдоль Транссибирской магистрали наступали 27-я дивизия Красной Армии под командованием Витовта Путна, а еще севернее — на Томск, продвигалась 30-й дивизия, которой командовал Альберт Лавин. Ближе к станции Тайга сопротивление колчаковцев становилось особенно яростным. Сосредоточив на участке Тайга — Мариинск круйные силы, несколько бронепоездов и большое количество установленных на платформах пулеметов, противник пытался остановить продвижение частей Красной Армии. Именно здесь красноармейцы впервые настигли арьергард войск интервентов — части пятой дивизий Польских Легионеров.
21 декабря части 27-й дивизии достигли района Арлюкская — Поперечный Искитим, Первое крупное столкновение с белополяками произошло в районе станции Литвиново. Перевес был на стороне противника, который, использовав разрыв между двумя бригадами красных бойцов, отбил несколько атак. Но когда подошедшие части 27-й дивизии стали обходить белополяков с юго-запада, легионеры поспешили отступить. 22 декабря станция Литвиново была взята. Противник оставил большое количество пленных, подбитый бронепоезд, 8 пушек, пулеметы, много вагонов с военным имуществом.
В этот же день начался бой за станцию Тайга. Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский, служивший тогда пулеметчиком в 240-м Тверском полку, вспоминал «Жарковато было под ст. Тайга — там нам пришлось серьезно подраться с поляками и воткинцами-беляками».
А вот как описывали этот бой сами легионеры: «Начался такой бой, какого польские отряды в Сибири еще никогда не видели. Как из-под земли вырастали колонны регулярных большевистских отрядов и партизан. Одновременно рабочие атаковали из центра огромной станции, cooсредоточившись в железнодорожном депо, складах и мастерских».
Днем 23 декабря началось паническое отступление белых. Красноармейцы захватили большие трофеи: два бронепоезда, 40 орудий, около сотни паровозов, До пяти тысяч груженых вагонов. Было взято около шести тысяч пленных.
С утра 24 декабря части 27-й дивизии начали наступление на Анжерские копи. Генерал Пепеляев распорядился взорвать шахты. Но шахтеры-подпольщики своевременно установили связь с солдатами охранных отрядов. Значительная их часть перешла на сторону Советской власти. Приказ генерала был сорван, «Кузнецкий район», о котором так заботился В. И. Ленин, был сохранен для советского народа.
Два польских полка и Пермский добровольческий отряд, оборонявшие район Анжерских копей, были разбиты нашими частями и отступили.
26 декабря части 27-й дивизии заняли Жарковку, где противник оставил эшелон с 30 автомобилями, санитарный поезд, 4 орудия, много боенрипасов и военного имущества. В этот же день были взяты станция Ижморская, села Постниково, Б. Арышево, Бекетная и Теплореченская. 27 декабря после трехчасового боя противник был выбит со станции Берикульская.
Развивая преследование противника, части Красной Армий 28 декабря вступили в Мариинск. В тот же день был освобожден район Чубаево — Усть-Чебула.
Под Мариинском части Красной Армии встретились с партизанами и вместе брали город. Скопившиеся в Мариинске разрозненные части колчаковцев попали в мешок: с запада на них нажимала Красная Армия, а с востока, от Ачинска партизаны. Не видя выхода, около пяти тысяч колчаковцев сложили оружие: красноармейцы захватили шесть орудий и много военного имущества. Целым остался и железнодорожный мост через реку Кию.
Оказывая всемерную помощь наступающим частям Красной Армии, подпольные комитеты и партизанские отряды принимали решительные меры к тому, чтобы спасти заводы, шахты, железнодородный транспорт от разрушения отступавшими, колчаковцами и интервентами. Топкинские железнодорожники, чтобы не дать колчаковцам паровозы, затягивали ремонт или выводили, их из строя. Когда на станции Итат скопилось несколько эшелонов отступающих колчаковцев, железнодорожники Т. Непомнящих и В. Василевский выпустили воду из водокачки. Эшелоны были задержаны. Генерал Жанен в своем «Сибирском дневнике» в декабре 1919 года писал: «Между Мариинском и Красноярском дезертировали почти все железнодорожники. Немногие, оставшиеся, саботируют, семафоры закрыты, вокзалы пусты. Беспорядок чрезвычайный, 3 паровоза, отправленные из Боготола в Мариинск, исчезли. Угля не хватает».
При отступлении из Юрги противник хотел взорвать мост через Томь. Это стало известно партизанам. Они устроили на правом берегу реки засаду и, когда колчаковцы стали минировать мост, открыли по ним сильный огонь. Враги, не успев взорвать мост, поспешно бежали.
Освобождение Кузбасса от колчаковщины подходило к концу. Командование Пятой Армии по достоинству оценило вклад партизан в общее дело разгрома ненавистного врага. В приказе по армии от 26 декабря 1919 года говорилось: «Навстречу шедшей в Сибирь Красной Армии, поднялись тысячи восставших крестьян, соединившихся в полки. Самоотверженная борьба почти безоружных крестьян навеки врежется в память поколений и имена их будут с гордостью произноситься нашими детьми».
Героическая борьба рабочего класса и крестьянства под руководством партии большевиков за восстановление Советской власти увенчалась успехом. Эта победа еще раз подтвердила слова В. И. Ленина, что «никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда»[ref]В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, том 38, стр. 315.[/ref].
Восстановление Советской власти в Кузбассе знаменовало собой торжество политики Коммунистическбй партии, сумевшей, несмотря на огромные трудности, мобилизовать трудовые массы на борьбу и добиться победы. В условиях колчаковского террора, как никогда, пригодился богатый опыт конспирации и подпольной работы, накопленный в годы борьбы с царизмом. Партийные организации умело сочетали забастовочную борьбу и восстания с действиями партизанских отрядов. Коммунисты были душой партизанского движения, вели огромную политическую работу среди местного населения. Ф. Суховерхов, М. Рабинович, А. Петраков, Д. Погребной, П. Сухов, Г. Чепелев, С. Краснощеков — тысячи коммунистов героически погибли в борьбе за счастье народа.
Интервенты и белогвардейцы нанесли огромный ущерб Кузбассу. В момент его освобождения транспорт фактически был парализован: паровозы потушены, стрелки взорваны, телеграфные столбы спилены. Людей валил тиф. Шахты пришли в полный упадок. Стояли фабрики и заводы. Но еще гремели раскаты гражданской войны на востоке страны, еще сидел в Крыму Врангель, а в освобожденном Кузбассе уже начиналось строительство новой социалистической жизни.
