Первый этап восстановления промышленности Кузнецкого бассейна

К содержанию книги «История Кузбасса» под общей редакцией А.П. Окладникова.

С 1921 года в стране началось восстановление народного хозяйства, подорванного в годы мировой, а затем гражданской войны и интервенции. Ослабление экономических связей между городом и деревней грозило подрывом союза рабочего класса и крестьянства. Советское правительство приступило к осуществлению новой экономической политики, охватившей все сферы экономической жизни. IV Всероссийский съезд Советов в своем постановлении о нэпе указывал, что «восстановление и всестороннее укрепление крупной промышленности, оставшейся в непосредственном управлении государства и его органов, является наряду с восстановлением сельского хозяйства основной задачей республики».

Послевоенные условия не позволили советскому народу сразу взяться за развитие тяжелой промышленности и в первую очередь было начато восстановление легкой промышленности.

Однако, в силу ранее сложившейся экономической структуры, в стране были районы, где восстановление народного хозяйства качалось именно с объектов тяжелой промышленности. К таким районам относился и Кузнецкий бассейн.

Восстановление промышленности в Советской России происходило в неимоверно трудных условиях. Вместе с тем, новое по своей классовой структуре и экономической политике государство имело ряд преимуществ по сравнению с капиталистическими странами. Одним из решающих — была открывающаяся возможность планового ведения хозяйства. В условиях крайней ограниченности средств, материалов, недостатка квалифицированной рабочей силы большое значение приобретало гибкое маневрирование ресурсами, а также выбор объектов и районов для вложения имеющихся скромных средств. Хотя экономика Советской России продолжала оставаться многоукладной, подавляющее большинство предприятий тяжелой промышленности принадлежало государству, что создавало благоприятные условия для подъема экономики.

Восстановление начиналось на старой основе, но это совсем не значило, что единственной задачей этого периода было достижение прежнего уровня производства. Коммунистическая партия и Советское правительство сразу же поставили перед страной перспективные хозяйственные задачи. Первой генеральной программой крутого подъема экономики явился ленинский план ГОЭЛРО. Большое место в нем отводилось Кузбассу. Богатейшие залежи каменного угля в Кузнецком районе, — говорилось в плане ГОЭЛРО, — счастливое сочетание угля и железа в непосредственной близости друг от друга, дают полное основание охарактеризовать Кузнецкий бассейн как район каменноугольной, железной промышленности с широкими перспективами развития». В бассейне предусматривалось строительство металлургического, машиной строительного заводов, увеличение угледобычи и, в первую очередь, коксующихся углей, сооружение трех электростанций общей мощностью в 195 тысяч киловатт. В перспективе намечалась прокладка Южно-Сибирской железной дороги, которая должна была связать Кузбасс с Казахстаном и Южным Уралом.

Плановое развитие экономики, сочетание восстановления старых мощностей с одновременной их реконструкцией было характерной чертой восстановительного периода. В отраслях промышленности, которые представляли решающее значение для народного хозяйства страны, реконструкция началась раньше, чем в других отраслях, и шла интенсивнее. Создавшееся к началу 1921 года положение на первую линию выдвигало топливную промышленность.

На X съезде партии В. И. Ленин говорил о том, что топливный кризис привел к необходимости затратить золото на покупку угля за границей. Охвативший страну топливный голод грозил тяжелыми последствиями. На VIII Всероссийском съезде Советов отмечалась необходимость «сосредоточить внимание всех органон республики на увеличении добычи угля и руд для обеспечения промышленности топливом и металлом».

Острый недостаток топлива ощущал и железнодорожный транспорт. Между тем от работы сибирских железных дорог во многом зависело обеспечение хлебом промышленных центров и восстановление разрушенной промышленности.

Таким образом, перед Советским государством в 1921 году стояли три главные экономические проблемы: снабжение страны топливом, улучшение работы транспорта и обеспечение хлебом населения промышленных центров. И все они в значительной степени упирались в решение топливной проблемы.

В начале 1921 года в центре внимания стояло восстановление главной кочегарки страны — Донецкого бассейна. Вместе с тем серьезное внимание обращается на Кузнецкий бассейн, который мог сравнительно быстро обеспечить углем железные дороги Сибири.

К началу 1921 года угольная промышленность в Кузнецком бассейне была сосредоточена в Анжеро-Судженском, Северном (Кемеровском), Центральном и Южном районах. К этой группе каменноугольных районов примыкал и Минусинский район. В пределах этих пяти райрнов имелось 15 рудников с 40 шахтами.

Самым крупным по добыче топлива был Анжеро-Судженский район, где работало семь шахт. Второе место занимал Кольчугинский рудник. Причем 40 процентов угля на этом руднике давала шахта «Капитальная-1», позднее переименованная в шахту имени Е. Ярославского. Здесь же действовали сравнительно крупные шахты — имени В. И. Ленина и имени К. Маркса. В состав Кольчугинского рудника входил и небольшой Шестаковский рудник.

На Кемеровском руднике действовало несколько шахт. Две трети всего угля давали его шахты — Южная и Владимирская. Тольки вступила в строй шахта Центральная. Кроме того, в состав предприятий рудника входил коксохимический завод.

В Южном районе велось строительство железной дороги и горные работы только начинались. По постановлению Сибревкома Киселевский рудник, входивший в Южный район, был открыт в феврале 1921 года, но затем работы на нем были прекращены и но возобновлялись до конца года.

За 1921 год в Кузбассе было добыто 781,3 тысячи тонн угля. Общее снижение угледобычи по сравнению с 1920 годом произошло главным образом за счет Анжеро-Судженского района. Оборудование его шахт было до крайности изношено, подготовительные работы в период войны и интервенции резко сократились. В одном из документов тех лет указывается; «В годы войны оборудование копей чрезвычайно усердно изнашивалось и весьма мало обновлялось, почему серьезная интенсификация добычи на этих старых копях без значительного переоборудования невозможна, мало того, на этих копях не гарантированы от более или менее продолжительной остановки любые шахты из-за изношенности механического оборудования».

Представитель Томского губернского комитета партии, посетивший летом 1921 года Анжерские копи, отмечал: «…шахты начинают разрушаться и приходят в негодность».

В полуразрушенном состоянии находилось единственное металлургические предприятие Кузбасса — Гурьевский завод. В ветхость пришли деревянные строения, была прорвана плотина, доменная печь не работала из-за отсутствия топлива, для доставки которого надо было завершить строительство железнодорожной ветки Белово — Гурьевск.

В несколько лучшем положении находились бывшие предприятия КопиКуза: Кемеровский и Кольчугинский рудники. В 1914 году было проведено некоторое дооборудование копей. Однако начавшаяся война прервала эту работу.

Значительной реконструкции и дальнейшего расширения требовал транспорт. Если Анжеро-Судженский район был связан с магистралью железнодорожной веткой, то строительство путей к южным районам не было закончено, и пропускная способность их была весьма ограничена. Поэтому подчас добытый уголь оставался невывезенным.

На работе шахт сказывался острый недостаток рабочей силы, особенно забойщиков. В годы войны значительная часть шахтеров была мобилизована в армию. Часть кадровых рабочих ушла в партизанские отряды, а оттуда в ряды Краоной Армии. Положение еще больше осложнилось, когда на рудниках не стало военнопленных, среди которых было немало квалифицированных рабочих. Недостаток кадров в эти годы был тесно связан с нехваткой в городах и рабочих поселках продовольствия. Многие рабочие бросали шахты и возвращались в деревни. Другие, оставаясь в шахтовых поселках, значительную часть времени использовали на покосах и огородах. В весенние и летние месяцы шахтеры иногда неделями не выходили на работу.

После изгнания колчаковцев в Сибири сталось до 40 тысяч белых офицеров и множество других контрреволюционных элементов. Остатки разбитых колчаковских войск и кулаки стали ядром банд, терроризировавших население. Бандиты действовали в Кузнецком и Щегловском уездах вплоть до осени 1922 года.

Весной 1921 года бандиты совершили ряд нападений на деревни и рудничные поселки. Положение было настолько тревожным, что на Прокопьевском руднике и в с. Бачаты рабочим раздали оружие, а на копях были созданы дополнительные отряды ЧОН.

Процесс восстановления и реконструкции тяжелой промышленности бассейна, таким образом, проходил в сложных условйях. Январь 1921 года ознаменовался серьезным прорывом в работе сибирского транспорта в связи с недостатком топлива. Добыча угля сократилась, и подвоз его был нерегулярен. Из-за этого; например, в течение пяти дней на Омской дороге стояли поезда с хлебом, «Уголь, уголь, уголь — вот без чего не может быть двинут ни один паровоз, вот что является основой жизни транспорта, — подчеркивалось тогда в газете «Знамя революции». — Трудящиеся массы Советской России не могут оставаться без хлеба. Этот хлеб должны им послать сибирские шахты, дав уголь в достаточном количестве железной дороге. Каждый день дорог на угольном фронте, каждый день должен быть использован для трудовой борьбы».

5 января Томский губернский комитет партии предложил коммунистам «в порядке боевого приказа мобилизовать ответственных партийных работников, рядовых членов и кандидатов партии химического завода и Щегловской организации в количестве двухсот пятидесяти человек, направив их в Кольчугино для работы по погрузке угля в шахтах». Все уклонившиеся от мобилизации считались дезертирами и подлежали исключению из партии. На Анжеро-Судженский рудник было направлено 500 коммунистов из Томска. Стояли тридцатиградусные морозы, у многих не было теплой одежды, но никто не бросил работы. За три дня были расчищены железнодорожные пути и погружено 37 тысяч пудов угля.

В январе же партийные и профсоюзные организации Кузбасса взялись за укрепление дисциплины на шахтах. В Кольчугине состоялись митинги и собрания рабочих. Шахтерам разъяснялась обстановка в стране и положение с топливом. Партийное собрание постановило: 7 января коммунистам работать две смены. Их примеру последовали остальные кольчугииские шахтеры. 2 января кемеровские шахтеры, обсудив на производственной конференции доклад «Об остром недостатке топлива на сибирских железных дорогах» постановили провести красную четырехдневку. В эти дни было добыто 92 200 пудов угля.

В январе и начале февраля на шахтах Кузбасса прошли митинги и собрания женщин. Женщины Анжерского рудника в своем постановлении писали: «Угля не хватает, транспорт останавливается. Тысячам детей и женщин России из-за недостатка угля сбавили и без того малый паек, в то время как Советская власть шахтерам и их семьям дает все, что только может… Товарищи мужчины, все горнорабочие и верховые — в шахты! Товарищи женщины, все — на откатку!»

В этих трудных условиях Главный угольный комитет ВСНХ составил для Кузбасса план работы угольной промышленности на 1921—1922 гбды, определив ежегодную добычу в 705 тысяч тонн. Хотя эта цифра в дальнейшем подвергалась изменениям, однако уже первые наметки определяли перспективы дальнейшего развития бассейна. Советское правительство уделяло большое внимание становлению этого района, создавало все возможные по тому времени условия для его развития. Постановление Совета Труда и Обороны от 20 мая 1921 года, подписанное В. И. Ленйным, предусматривало обеспечение многих предприятий Кузбасса в срочном порядке оборудованием, рабочей силой, продовольствием и сырьем. Развитие Киселевских и Прокольевских копей, завершение стройки железной дороги Кольчугино — Прокопьевск с ответвлением на Белово — Гурьевск, достройка Кемеровского и Гурьевского заводов объявлялись ударными.

Еще раньше, 17 февраля, Сиббюро ВСНХ постановило расширить добычу угля в районе Прокопьевска и Киселевска. Тогда же управление копями было объединено со строительством дороги, так называемой «Новостройкой». Во главе объединенного управления был поставлен чрезвычайный уполномоченный Сибревкома.

Сибирский ревком, выполняя постановление СТО, принимает специальное решение о снабжении Прокопьевских и Киселевских копей и Новостройки продовольствием и материалами из местных фондов. Копям и Новостройке направляется 120 тысяч аршин мануфактуры для премирования передовых рабочих, металл и оборудование для шахт и железной дороги. Часть железнодорожного оборудования поступила из Барнаула, часть — из Семипалатинска. Из Омска на Киселевский рудник были доставлены котлы, паровые машины, двигатели внутреннего сгорания. Но этого было явно недостаточно. Учитывая огромную роль Кузнецкого бассейна в экономике страны, Сибревком счел необходимым закупить оборудование для шахт за границей. На это выделялось три миллиона рублей.

По распоряжению ВСНХ ряд заказов на оборудование для Кемеровского коксохимического завода был размещен на Урале. Было решено перебросить часть оборудования с уральского Сосьвенского завода на Гурьевский. В июне Прокопьевско-Киселевский район посетила специальная комиссия Наркомата путей сообщения, которая, наряду с вопросами строительства железной дороги, уделила много внимания перспективам развития угледобычи.

И все-таки положение в угольной промышленности Кузбасса продолжало оставаться очень тяжелым. Несмотря на принятые меры, добыча угля в конце 1921 года не достигала уровня 1920 года.

Однако перелом уже назревал, к осени 1921 года удается остановить падение добычи угля и даже немного увеличить ее.
Трудовой героизм шахтеров проявлялся в красных четырехдневках, субботниках и воскресниках. Но инициатива рабочих в некоторой степени сдерживалась существовавшей тогда на шахтах системой зарплаты. Часть ее, как и при «военном коммунизме» горняки получали продуктами. Распределение платы не учитывало качества и производительности труда. Не случайно в отчете о работе угольной промышленности Кузбасса за 9 месяцев 1921 года Главный угольный комитет отмечал: «…Основной кризис может быть изжит при реальном подходе к новой форме оплаты труда, при создании материальной заинтересованности рабочих в производстве». 14 октября Совет Труда и Обороны рекомендовал перевести шахтеров на сдельную оплату.

В начале 1922 года снова обострилась проблема транспорта. За этот год из Сибири и Средней Азии предстояло вывезти 40 миллионов пудов хлеба. На Урале, в Заволжье и центральных губерниях России ощущался резкий недостаток продовольствия. Перед Кузнецким бассейном вновь встала во весь рост задача обеспечения Транссибирской магистрали топливом.

5 января для помощи сибирскому транспорту была направлена комиссия ВЦИК, СТО и НКПС во главе с наркомом путей, сообщения Ф. Э. Дзержинским.

Деятельность ее проходила в тесном контакте с Сиббюро ЦКа Сибревкомом, Томским губкомом и местными парторганами.

Комиссия, возглавляемая Ф. Э. Дзержинским, совместно с комиссией СТО по топливу, которая прибыла в Кузбасс еще осенью 1921 года, глубоко разобралась в работе-предприятий угольной промышленности, наметила объем погрузки угля по основным рудникам бассейна. Для премирования рабочих за выполнение программы погрузки был выделен вагон хлеба. Система поощрения продовольствием за выполнение ударных заданий вводилась и на копях.

21 января Сибревком принимает постановление об образовании на шахтах Кузбасса шестимесячного запаса продовольствия.
К весне это решение было в значительной мере уже выполнено.

Правительственная комиссия повела беспощадную борьбу с хищением угля на транспорте, ввела охрану топливных маршрутов, всячески способствовала улучшению материально-технического снабжения шахт.

В первой половине 1922 года добыча угля в бассейне несколько возросла. Так, в феврале была перевыполнена программа угледобычи ударными бригадами Кольчугинского рудника. На 288 тысяч пудов больше планового задания дал Кемеровский рудник. Всего в 1922 году Кузбасс дал 909 тысяч тонн угля — значительно больше, чем в предыдущем году. Это позволило серьезно улучшить снабжение железных дорог углем, увеличить перевозки ценнейших народнохозяйственных грузов.

В начале восстановительного периода Советское государство крайне нуждаясь в металле, не могло выделить сколько-нибудь значительных средств на развитие металлургии, так как, и без того ограниченные, капиталовложения шли, в первую очередь, в топливную промышленность.

Как указывалось выше, Гурьевский металлургический и Кемеровский коксохимические заводы постановлением СТО были включены в число ударных предприятий. Однако первое время значительных работ на них не велось ввиду недостатка квалифицированных кадров, средств и материалов.

По предложению инженера Г. Е. Казарновского было решено использовать на Гурьевском заводе бездействующие станы уральских заводов. В конце 1921 года в Гурьевск поступила часть необходимого оборудования. Одновременно с восстановлением завода шла его реконструкция. В 1922 году было начато сооружение нового цеха. В этой работе приняли участие мастера уральских заводов.

В апреле ожившая домна дала чугун. Вначале она работала на древесном угле. Но параллельно коллектив завода вел опыты по плавке чугуна непосредственно на сыром угле Волковского пласта Кемеровского рудника. Этот эксперимент приобрел широкое научно-практическое значение. Академик М. А. Павлов писал: «Получение в Сибири первого чугуна, выплавленного на Волковском угле, составляет событие, имеющее государственное значение». И хотя эти опыты не получили развития, они свидетельствуют о том, что небольшой коллектив металлургов Кузбасса настойчиво искал пути совершенствования производства. Опыты на сыром угле дали хорошие результаты — в сутки домна Давала по 850-пудов отличного литейного чугуна. Но для плавки требовался уголь очень высокого качества. Этим углем Гурьевский завод полностью обеспечить не могли и через два с половиной месяца работы, выплавив 41 тысячу пудов металла, домна была остановлена.

Развитие металлургии в Кузбассе давно занимало умы инженеров и ученых. Однако ни один из разработанных проектов так
и не был осуществлен. 16 марта 1921 года в Томске состоялось техническое совещание, созванное по инициативе Сибирского Совета народного хозяйства. Ученые Томска — профессора Н. В. Гутовокий, М. А. Усов, В. Я. Мостович, представители отдела металла Сибирского СНХ, Сибирского угольного комитета, треста Сибуголь, Гурьевского завода высказались за строительство металлургического завода в Кузбассе, считая это дело «одной из важных задач времени».
Рассмотрению этого вопроса предшествовала большая подготовительная работа: подбиралась площадка для завода, изучалась рудная база.

Конечно приступить к строительству завода в 1921 году было практически невозможно, но большинство участников совещания считало необходимым уже тогда решить вопрос о месте будущего завода, снабжении его рудой, о подготовке строительной базы на Гурьевском заводе. Не вызывала споров топливная база нового завода, поскольку Кузнецкий бассейн, по выражению профессора Усова, представлял собой «величину масштаба мирового».

Для будущего завода была рекомендована Горбуновская площадка, недалеко от Кузнецка. Она находилась сравнительно близко как oт железорудных месторождений Горной Шории, так и от богатых коксующимися углями перспективных районов Прокопьевска и Киселевска.

В докладе председателя Сибревкома Смирнова на третьей сессии ВЦИК 31 мая 1921 года отмечалось, что на Кузнецкий бассейн, наряду с решением топливной проблемы, возлагается задача снабжения коксом Урала. Поднимался вопрос и о перспективах в Кузбассе коксохимического и химического производства.

С начала 1922 года разработка планов развития кузбасской черной металлургии сосредоточилась в Сибирской плановой комиссии. В тезисах хозяйственного плана Сибири на 1921—1922 годы предусматривалось выявление запасов железной руды и выполнение подготовительных работ для будущей стройки металлургического завода.

В резолюции второго съезда Главугля также указывалось: «Считать безусловной необходимостью возникновение в Сибири, и в первую очередь в Кузбассе, металлургической промышленности». Тогда же было высказано предложение использовать для нового завода бездействующее на Урале оборудование.

Строительство будущего металлургического предприятия тесно связывалось с Урало-Кузнецкой проблемой. Уголь Кузбасса был крайне нужен и для уральских заводов.

Второй съезд работников каменноугольной промышленности впервые наметил программу добычи угля на ближайшие пять лет. Эта программа, разработанная при участии Сибплана, предусматривала увеличение добычи угля в Кузбассе в два раза: с 58 миллионов пудов в 1922 году до 116 миллионов пудов в 1926 году. Съезд особо подчеркнул необходимость механизации работ на рудниках. Предлагалось «принимать меры к насаждению в России отечественного производства врубовых машин и других.., облегчающих механизацию добычи угля». Накануне съезда Госплан принял решение об отпуске 500 тысяч рублей золотом на закупку за границей врубовок.

Многие решения второго съезда Главугля вскоре были уже выполнены. Привезли из Омска на Киселевский рудник котлы и паровые машины. Из Москвы для шахт Анжеро-Судженского района было отгружено несколько мощных моторов, насосы и другое оборудование.

Но все это были лишь полумеры. Дальнейший рост добычи угля был немыслим без капитального ремонта и реконструкция шахт. Эта работа, хотя и не столь быстрыми темпами и не в тех объемах, как этого хотелось бы, но все-таки велась. Было начато переоборудование шахт Анжерского и Судженского рудников. В Кольчугино шло переоборудование шахты Капитальной, а на Кемеровском руднике — шахты Центральной. На Кольчугинском руднике начали работать два новых турбогенератора. Строительство электростанции развернулось в Анжерке.

В связи с общей реорганизацией управления промышленностью в стране, к концу 1922 года была проведена соответствующая перестройка управления промышленностью Кузбасса.

Трест Сибуголь, существовавший с 1920 года, руководил рудниками всей Сибири. Это было целесообразно в первые годы, но с развитием промышленности необходимо было приблизить руководство к предприятиям. 14 августа 1922 года Президиум ВСНХ утвердил Положение о государственном объединении каменноугольной промышленности Кузнецкого бассейна. С октября 1922 года был учрежден трест каменноугольной промышленности Кузнецкого бассейна, объединявший все его горные и металлургические предприятия, а также шахты Минусинского бассейна. В ведение Кузбасстреста не вошли Кемеровский рудник с коксовыми печами и расположенные в округе небольшие копи. Все эти предприятия несколько позднее вошли в состав Автономной индустриальной колонии.

Несмотря на некоторые успехи, достигнутые в восстановлении промышленности, многие трудности не были преодолены. Добыча угля в 1921—1922 хозяйственном году составила только 87 процентов намеченной программы. На рудниках не хватало рабочих, ощущался недостаток оборотных средств, так как основной потребитель — железные дороги — своевременно не расплачивались за отгруженный уголь. Сказывалась запущенность на шахтах подготовительных работ. Допускали отдельные просчеты и плановые органы. Так, например, ими был завышен объем добычи угля в Южном районе.

Обновлено: 27.11.2018 — 14:53

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

История Кемерово © 2018 Яндекс.Метрика