К содержанию книги «История Кузбасса» под общей редакцией А.П. Окладникова.
Крупнейший уральский промышленник А. Н. Демидов, узнав об открытиях группы Костылева, заинтересовался сибирскими рудами.
В январе 1726 года он обратился в берг-коллегию с прошением разрешить ему строить медеплавильные заводы «в старых татарских пустых вотчинах» по рекам Алею и Чарышу, в местах, приисканных якобы его людьми в 1724 году. В следующем прошении Демидова говорилось о поисках не только медных, но и золотых и серебряных руд. Горнозаводчик претендовал на монополию строительства заводов и рудников: «И ежели же где приищутся впредь, медные, серебряные, золотые руды, чтобы нам копать их было не отводным же числом и заводы заводить не против привилегии, а другим в тех местах для копки руд и построению заводов мест не отдавать и не отводить».
16 февраля 1726 года берг-коллегия вынесла приговор, разрешавший Демидову строить заводы на Алтае[ref]ЦГАДА, ф: берг-коллегии, д. 854, л. 95.[/ref]. Указ от 12 ноября 1736 года разрешал А. Демидову строить медеплавильные заводы по Иртышу и Оби и запрещал другим заводчикам вести работы там, где находились рудники Демидова.
Демидов постарался наложить руку и на кузнецкий уголь. В 1739 году он представил в берг-директориум, заменивший берг-коллегию, образцы каменного угля, и просил выдать ему указ на разработки угля «подле реки Томь под городом Кузнецким», и разрешение на поиски, «в объявленных и в других местах Томского, Кузнецкого и Енисейского ведомств одного уголья и других металлов и минералов».
Значительную трудность представляло обеспечение алтайских предприятий Демидова рабочей силой. Указ 31 марта 1726 года о строительстве заводов на Алтае разрешал Демидову нанимать работных людей с паспортами, но свободных людей, желавших наняться на работу, в крепостной России, а тем более в Сибири, было мало. Кадры рабочих алтайских рудников и заводов, как правило, формировались из беглых крестьян, из переведенных с Урала демидовских крепостных и местных крестьян, приписанных к зародам Демидова по распоряжению правительства. В августе 1727 г. берг-коллегия разрешила Демидову селить при алтайских заводах «пришлых, кои живут в лесах и у калмыков, и шатающихся по селам дворцовых, и монастырских, и помещиковых людей и крестьян, кои в подушной оклад не написаны». Позднее, в 1736 году, горнозаводчик получил право оставить у себя на заводах пришлых и беглых, государственных, помещичьих и монастырских крестьян, обучившихся мастерству, «и платить за них как подушные, так и четырехгривенные деньги». Таким образом закрепощались под именем вечноотданных крестьяне, ставшие мастеровыми.
Демидов настойчиво добивался приписки к своим рудникам, к заводам государственных крестьян. Так, например, по указу Сибирской губернской канцелярии в 1742 году к Барнаульскому заводу, на шесть плавильных печей было приписано 100 дворов и деревень Белоярского и Бердского острогов и Малышевской слободы Кузнецкого уезда и 100 дворов из деревень Чаусского и Сосновского острогов Томского уезда. Значительная часть крестьян, приписанных к заводам, жила от них за многие сотни верст. Время, потраченное на проезд до места работы и обратно, крестьянам не оплачивалось: «за их в пути проход и отход от заводов никакой платы и зачету не производится».
Повинности приписных крестьян делились на конные и пешие. Конные работы заключались в перевозке руд, угля, извести, камня и других материалов. Выполнялись они обычно крестьянами близлежащих к заводам деревень. Пешие повинности были довольно разнообразным». В связи с недостатком кадровых рабочих, крестьяне выполняли основные горные и плавильные работы, рубили дрова, жгли уголь.
Крестьяне отрабатывали на заводах подушный оклад, которым в крепостной России были обложены все мужчины, независимо от возраста и состояния здоровья. Поэтому работоспособным мужчинам приходилось отбывать повинности за малолетних, престарелых и инвалидов.
За отработку подушного оклада приписные крестьяне получали «по плакату» — по государственной таксе, установленной указом 13 января 1724 года: «за работу людям и лошадям давать во всех местах ровно, и именно: в летнее время мужику с лошадью по десяти, а без лошади по пяти копеек, а в зимнее с лошадью по шести, а без лошади по четыре копейки на день». Сумма подушной и оброчной податей составляла 1 рубль 10 копеек с человека. Следовательно, крестьянин с лошадью мог отработать подать за 11 дней летом и за 18 дней — зимой. А если был без лошади, тратил на это 22 дня летом и 28 дней зимой. Обычно же Демидов заставлял крестьян работать на себя по два месяца, что предусматривали и расценки на отработку подушного оклада, и за работу сверх него[ref]ЦГИАЛ, ф. 468, оп. 315/476, д. 47, лл. 5—9.[/ref].
Перевод вольнонаемных мастеровых на положение вечноотданных и приписка к демидовским заводам государственных крестьян вызывали сопротивление с их стороны. Нередко уклонение от заводских работ принимало массовый характер. В 1744 году, солдат Степан Синицин был послан «для сыску и привозу нетчиков и беглых с работ прежних нарядов деревенских обывателей и приписных крестьян Василия Охрямкина с товарищи девяносто трех человек».
Люди бежали за рубеж «в калмыки» — в Джунгарию, кое-где ачались самосожжения старообрядцев. 13 октября 1743 года сгорели 18 человек в д. Лепихиной Кузнецкого ведомства, «объяви перед тем сгорением причиненном им, посланным из Кузнецка «офицером с командою увещании, что они намерены гореть от того, что приписаны к Колывано-Воскресенским заводам, в работы, в коих де работать им весьма натужно».
По данным 1745 года, в Кузнецком ведомстве числилось «на «окладе» 4801 крестьян и посадских мужского пола, из которых бежало 173, сгорело 124 человека.
Рабочие и приписные крестьяне, трудившиеся на предприятиях Демидова, были первыми русскими горняками и металлургами в Западной Сибири. Все они, даже и те, кто начинал работать по вольному найму, с помощью царского правительства постепенно закрепощались Демидовым.
Подобные явления наблюдались в XVIII столетии на рудниках и заводах Урала и Европейской России. Капиталистические по своему характеру крупные предприятия приспосабливались к господствующим тогда крепостным порядкам, широко использовали подневольный труд.
