К содержанию книги «История Кузбасса» под общей редакцией А.П. Окладникова.
Кровавое воскресенье 9 января 1905 года явилось началом первой революции в России. Когда до Сибири дошла весть о расстреле мирной рабочей демонстрации в Петербурге, во многих городах произошли забастовки и демонстрации протеста. В Томске 18 января 1905 года состоялась организованная С. М. Кировым и другими большевиками вооруженная демонстрация, закончившаяся схваткой с полицией.
Сибирский Союз РСДРП призывал железнодорожников ко всеобщей политической забастовке: «Ведь в наших руках судьба движения по Сибирской дороге!.. Всеобщая стачка по линии Сибирской дороги, сознательно устроенная против войны, — это первый шаг восстания народа против монархии!..»
После 9 января пламя революционного пожара начинает разгораться и в Кузбассе, поднимается массовое движение среди железнодорожников и шахтеров Анжерских и Судженских копей.
Митингом протеста и подготовкой к забастовке ответили на события 9 января тайгинцы. В поселке появились прокламации. Проводилась агитация среди рабочих соседних станций. 27 января на станции Тайга была проведена однодневная политическая забастовка. Следующая забастовка произошла 19 февраля, в годовщину отмены крепостного права.
Царское правительство, напуганное забастовками сибирских железнодорожников, ставивших под угрозу снабжение Маньчжурского фронта, пыталось задобрить их второстепенными уступками и обмануть посулами. В начале февраля 1905 года Управление Сибирской дороги в Томске получило циркулярную телеграмму министра путей сообщения Хилкова, объявлявшую о «высочайшей милости»: сокращении рабочего дня и повышении зарплаты рабочим железнодорожных мастерских и депо.
Сибирский Союз РСДРП в своей листовке писал: «Царская уступка — это выкуп за кровь сотен и тысяч наших братьев, расстрелянных в Петербурге и других городах. Если мы в Сибири получили эту подачку, так это только потому, что царское правительство испугалось нашей всеобщей стачки против войны и царской монархии». Союз РСДРП призывал железнодоржников не удовлетворяться царскими подачками, а готовиться к всеобщей политической забастовке и всенародному восстанию.
Этот призыв большевиков нашел живой отклик у железнодорожников Кузбасса. Весной 1905 года министру Хилкову, проезжавшему по Сибирской магистрали, на станции Тайга было вручено письмо «от всех мастеровых и рабочих депо». В нем тайгинцы потребовали на 30 процентов повысить поденную плату, выдавать полный заработок за время болезни, обеспечивать семьи умерших или изувеченных рабочих, давать рабочим казенные квартиры или квартирные деньги, открыть казенную баню, предоставлять двухмесячный оплачиваемый отпуск, за каждые два года службы, «вменить в обязанность всем начальствующим лицам обращаться вежливо и корректно со своими мастеровыми и рабочими и выслушивать все их заявления и просьбы».
Машинисты депо, кроме того, отправили «петицию» начальнику Сибирской дороги, в которой, повторив большую часть общих требований, выдвинули дополнительные: выплачивать зарплату за вынужденный простой, выдавать обмундирование и топливо, открыть на больших станциях четырехклассные школы, учредить товарищеский суд, разрешить собрания рабочих по вопросам труда и быта.
Весной 1905 года произошли волнения анжерских шахтеров. Поводом послужило оскорбление, нанесенное женщине приказчиком местного торговца.
Шахтеры предъявили приехавшему из Мариинска жандармскому штабс-ротмистру Татаринову ряд справедливых требований, которые тот обещал удовлетворить. Позже начальник Анжерских копей Шейнцвит в телеграмме Татаринову жаловался, что ему пришлось «вести бесконечные разговоры с разными рабочими, которые ссылались на ваши обещания… Брожение вполне возможно, так как много из обещанного не всегда возможно исполнить».
Встревоженное за судьбу поставок топлива царское правительство в апреле 1905 года объявило Анжерские и Судженские копи на военном положении.
G. М. Киров
