Крупные кузбасские руководители и известные журналисты о причинах тяжести реформ в постсоциалистическое время

Лопатин Л.Н. Крупные кузбасские руководители и известные журналисты о причинах тяжести реформ в постсоциалистическое время // 55 лет Кемеровской области. Материалы научно-практической конференции. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1998. C. 201-207.

Предлагаемый материал представляет собой выдержки из готовой к публикации книги “Рабочее движение Кузбасса в воспоминаниях его участников и очевидцев”. В ней собраны 35 бесед, проведенных с декабря 1994 г. по август 1997 г. По этой теме кафедра отечественной истории Кемеровской медицинской академии уже имеет ряд книг и брошюр. (“Рабочее движение Кузбасса. Документы и материалы”, “История рабочего движения Кузбасса”, “Путь от коммунизма. Как это было?” и др.). Беседы с каждым автором суждений проводились отдельно. Получился как бы заочный семинар. Мнения авторитетных в Кузбассе людей могут оказаться материалом для размышления при обсуждении на “Круглом столе” конференции проблемы вступления Кузбасса в XXI век.

Вопрос. Вы сказали, что КПСС обладала безграничной властью. Был ли в связи с этим шанс проведения под её руководством реформ?

В.М. Гужвенко (редактор “Шахтерской правды” — 5 ноября 1996 г.). Конечно, был. Помните, Закон о предприятиях 1987 г.? Я тогда читал его кок захватывающую художественную литературу. Ведь это был шанс к прорыву. Имея такую сильную власть, можно успешно провести любую реформу. Сегодня даже ортодоксальные коммунисты признают, что реформы надо было проводить, что партия упустила время. Если бы тогда хоть отдаленно были обозначены контуры нынешних реформ, разве на таком уровне мы сейчас были?

М.И. Найдов (бывший генеральный директор “Прокопьевскугля”, бывший председатель Кемеровского облисполкома — 29 января 1997г.).

Шанс, безусловно, был! Но это — для умного лидера. Наш же Горбачев был самовлюбленным интеллигентиком. Он не знал, что делать, не мог оценить последствия своих и чужих действий. Он же не умел ничего, кроме того как самодовольно красоваться перед всем миром.

В.А. Лебедев (бывший секретарь обкома КПСС — 22 января, 3 марта 1997 г.). Забастовками 89-го года этот шанс партии был предоставлен. Ведь первоначально ни на одном шахтерском митинге, ни на одном форуме рабочих комитетов не звучал лозунг “Долой КПСС!» Шахтеры критиковали партию, говорили, что она во многом не права. Но сама по себе она ими не отметалась. Тем самым шахтеры дали партии возможность занять подобающее место в государственной системе. Шахтеры оказались мудрее, чем их оппоненты. Они понимали, что государственность надо сохранять.

…Одним из рычагов реформирования страны было реформирование самой партии, в частности, создание в КПСС группировок. Скажем, крыло социал-демократов, крыло ортодоксальных коммунистов и т.д. Мы бы вышли потом на многопартийность. И тогда, скорее всего, не произошло бы, например, развала СССР. Беловежское соглашение стало только актом, констатирующим уже разбитые горшки.

В.И. Овденко (бывший первый секретарь Кемеровского горкома КПСС — 16, 20 декабря 1996 г.). Вот это (был шанс — Л .Л.) для меня несомненно! Отчего нынешние трудности? Трудности из-за того, что нет законов. Мы ведь сейчас находимся в принципиально новой системе. Здесь всё, или почти всё регулируется законом. Эти законы надо было иметь, прежде чем переходить к рыночной экономике. Одно дело, когда руководствовались революционной необходимостью и целесообразностью, другое дело — закон, а не постановление ЦК.

Можно ли было готовить эти законы заранее? — Можно! Пример Китая перед нами. Смогли же они вписать рыночную экономику в существующую социалистическую систему! Почему мы этого не делали? А ведь у них колоссальное население, колоссальное отставание от СССР во всем: в кадрах, науке, технике, промышленном потенциале. Мы должны были продумать стратегию реформ, направить усилия на решение самых злободневных проблем, актуальных задач. И не «наехала» бы на страну преступность, нищета, безработица.

Ко всему этому мы оказались неподготовленными. Природа не терпит пустоты. Раз нет организованного начала, придёт неорганизованное. Жизнь не остановишь. Не сделаешь правильно ты, сделают другие, но уже неправильно. Это общепланетарный закон. Вот и сделали другие… Кто виноват в провале страны? Реформаторы?

Обо всем этом я говорю с величайшим сожалением, величайшей болью! О наших ошибках Вы, Леонид Николаевич, говорили и тогда, Вы пишите о них в своих книгах и теперь. И я не могу сказать, что Вы что-то выдумали, приписали. Всё было так и, к сожалению, во многих случаях ещё и хуже…

А.А. Гребенников (бывший первый заместитель председателя облисполкома — 14 апреля 1997 г.) …Конечно же упустили! Упустили внедрение новой технологии, упустили экономическую подготовку кадров. Когда начался переход к рыночной экономике, было уже не до новых технологий. Всех текучка заела. Только сейчас многие стали оглядываться кругом и озадачиваться — что же делать дальше?.. Одному из своих коллег я как-то сказал, что нынешний директорский корпус не вытащит экономику… Нужны новые люди!

Вопрос. Какова роль рабочего движения Кузбасса 1989- 1991 годов в реформировании страны?

М.И. Найдов. По телефону и в личном разговоре я не раз толковал Слюнькову и Рыжкову, что нельзя ни в коем случае делать всего того, что требуют шахтёры. Что такое, скажем, самостоятельность предприятий? Для руководителя объединения финансы на каждом предприятии — это благо. Это бы означало: плохо работаете — нет зарплаты. Вот пусть тогда сам директор и крутится, ищет способ поднять добычу и заработок. Именно так я работал и на “Северной”, и на шахте им. Ленина. Поэтому, став генеральным директором объединения “Прокопьевскуголь”, я ещё до забастовок дал директорам финансовую самостоятельность. Они отдавали мне лишь 35% средств для капремонта и строительства.

Но как забастовщики, а вместе с ними и Слюньков с Рыжковым, стали понимать самостоятельность? Они стали понимать её как право самим устанавливать нормы выработки, расценки на добытый уголь, самим планировать себе объем проходческих и профилактических работ. Я категорически был против такой самостоятельности. Нельзя этого делать! Я знал, что это сразу же приведёт к игнорированию проходки. Как генеральному директору мне приходилось силой заставлять директоров шахт заниматься проходческими работами. Без них не будет очистного фронта. А это значит, что все положат зубы на полку. Так оно и получилось. Как только шахты получили извращенную самостоятельность, так сразу же плюнули на проходку. Породу же надо грызть, входить в большие затраты, которые сиюминутного дохода не дают. Два года такого хозяйствования и, по-русски говоря, большой тебе!..

К этому и пришли! Добычу уронили потому, что рабочий класс стал работать значительно хуже, потому что многие инженерно-технические работники и руководство шахт не шевелятся, дисциплина резко упала, участковый и шахтовый горный надзор стал потакать лентяям и горлопанам, бояться их. У них же подготовленных запасов нет. И при этом кричат, что кто-то не дал им денег, не произвел финансирования. Как это не дал?! Тебе же свободу дали, вот ты и зарабатывай, вкалывай!..

Согласно тому “Протоколу”, из чего стала складываться заработная плата шахтёра? 60% от тарифа (сначала было 40%) — ночные; 40% — за хождение от ствола до забоя и назад (“копытные”); 30% — поясной коэффициент. Я толковал Слюнькову, что не надо этого делать! Доказывал: «Как же так?! Я пришёл на шахту, оделся в робу, пришёл в забой, ещё ничего не сделал, а 130% тарифа получил. За каким чертом мне работать?! Я лягу на сбойку, где нет проветривания, где потеплее, и буду спать. Проснулся, дошёл до мойки — 130% тарифа получил…» Шахтёрам зарплату надо было повышать. Здесь споров нет. Но эту прибавку в зарплате нужно было включать в расценку за тонну угля и метр выработки.

Ничего я тогда не смог доказать Слюнькову, Воронину, Шалаеву. Они были страшно растеряны. Губы трясутся. Им казалось, что если шахтёрам отдать то, что они просят, то те быстренько успокоятся, по домам разойдутся, и всё пойдет как раньше — тихо, мирно. Со страху вот таких штук наворотили и шахты угробили.

А отпуска?! Это же надо — шахтёр, как беременная женщина, отдыхает два с половиной месяца. Разврат! Какая отрасль такое выдержит? Два с половиной месяца отдыхать, получать 130% тарифа не за… работу, а за ходьбу на неё. Выборность руководителей! Это вообще идиотизм! Да ещё какой идиотизм! Колхозников всяких понавыбирали. Я его горным мастером бы не поставил, держать не стал бы и часу, а он в директора выбился.

А.Г. Геков (бывший начальник отдела новых методов хозяйствования Кемеровского облисполкома — 15 февраля, 24 марта 1997 г.). В “Соглашении” (январь — февраль 1990 г. — Л.Л.) рабочие комитеты закладывали регулируемую рыночную экономику. Я подчеркиваю — регулируемую. Но регулируемой экономики не получилось. Только сейчас пытаются ввести некоторые элементы этого регулирования. Задним числом… Я абсолютно уверен, что “дикого капитализма” у нас бы не было. Вспомните ту поездку рабочих комитетов в Москву по подписанию “Соглашения”. Ведь мы не только изложили пункты требования, но и распространили в министерствах материалы, в которых обосновывали концепцию рыночной экономики… Реализация этих документов могла бы изменить лицо страны. Не случайно поэтому Рябев (первый зам. Рыжкова), отказавшись подписать “Соглашение”, сказал, что оно меняет всю экономическую концепцию развития страны и что, мол, именно этим правительство сейчас и займется…

Мы отдавали себе отчет в том, что реализация “Соглашения” требовала реформ по всей стране. Но мы знали также и то, что новое надо апробировать на одном регионе. Кузбасс предлагался в качестве испытательного полигона. Рабочие комитеты убеждали, что наш эксперимент в течение даже одного года покажет эффективность или неэффективность рыночной экономики. Это во-первых. Во-вторых, на нашем регионе могли быть отработаны механизмы его внедрения по всей стране.

Но партия и правительство стояли до конца. А через два года в рыночную экономику пришлось ухнуть без предварительной подготовки, без наработанных механизмов. Стоит ли удивляться, что гайдаровские реформы (с января 92-го года) стали экономическим экспериментом, поставленным теперь уже на всей стране. Вот почему оказалось, что гайдаровская реформа стала стихийной, пошла на самотек. В 90-м году политиками от КПСС была допущена грубейшая ошибка, тяжело отразившаяся на людях.

А.П. Зайцев (президент угольной компании “Облкемеровоуголь” — 18 марта 1997 г.) Я всегда вспоминаю Маргарет Тэтчер. Умница! Она увидела, что шахты нерентабельны, и приняла решение — шахтам не бывать. И всё! Стояла на своем. Как на неё забастовщики ни давили, но железная леди выдержала, выстояла. А выдержала потому, что для общества угольные шахты были экономически не выгодны. Выгодно было их закрыть.

А у нас обществом руководили люди типа Бурбулиса. Кто такой Бурбулис? Он — завлаб Свердловского института усовершенствования. А ведь он командовал всей политикой России. Потом к этому подключился завлаб Гайдар. И они руководили обществом. Вот где трагедия! Они разрушили общество и экономику. Эти завлабы — Гайдар и Бурбулис!.. А рабочее движение Кузбасса было к этому придатком.

М.И. Найдов. А для Ельцина рабочие комитеты стали хунвей-бинами.

A. А. Гребенников. Э-э-э! “Протокол”… Под него Кузбасс получил очень приличные деньги. Очень много. Столько много, что некоторые руководители от них отказывались… Рабочие комитеты, конечно, здорово помогли Кузбассу. Что там говорить!

B.И. Овденко. Я ответственно заявляю, что предложения по реформированию страны, поступавшие в Москву из Кузбасса, там вызывали почти шок! Большие научно-исследовательские институты, целые ансамбли институтов, работавшие на ЦК и правительство, не могли додуматься и сформулировать проблему, найти направления её решения так, как это делала небольшая группа людей здесь, в Кузбассе. И если бы это имело продолжение, то сейчас мы бы имели другую страну. Да и рабочее движение бы сохранилось.

Вопрос. Откуда же произрастает нынешняя бесхозяйственность?

А.А. Гребенников. Наши руководители оказались не готовы к самостоятельному хозяйствованию. Они привыкли работать под давлением сверху, по указаниям свыше. А когда это давление исчезло, они растерялись. Точнее, они впервые почувствовали настоящую волю и стали принимать решения, которые оказывались стратегически и даже тактически ошибочными. Заглянуть в завтра они не сумели, не научились.

Приведу пример по металлу. Когда произошла либерализация цен, КМК и Запсиб перестали заключать договора по реализации металла с нашими кузбасскими и российскими некрупными предприятиями. Они не хотели “мелочиться” и погнали крупные партии металла за границу. Ещё тогда я говорил, что это аукнется. Сегодня это и случилось: одни предприятия остановились, другие нашли других поставщиков металла, а КМК и Запсиб потеряли российский рынок. Хорошо, если они 30% своего металла продают в России.

Они гнали за границу продукцию по ценам ниже себестоимости. Разницу компенсировали за счет увеличения цен для российского покупателя. Когда внутренний и внешний рынок соотносился “пятьдесят на пятьдесят”, то такая “предприимчивость” ещё как-то склеивалась. Но теперь-то соотношение другое. 30% российских покупателей не могут компенсировать заниженные экспортные цены. В результате и тот и другой комбинат практически подошли к банкротству… Экономика — это такая штука, которую обхитрить нельзя.

Сейчас я не занимаюсь политикой, поэтому не стану говорить об ошибках руководителей страны и области. Но точно знаю, что именно хозяйственные руководители не смогли воспользоваться теми безграничными возможностями, которые открыла либерализация цен. Мы не воспользовались тем толчком, который всей стране сообщило рабочее движение Кузбасса. Ведь, откровенно говоря, движение всех республик СССР к свободной экономике началось здесь, в Кузбассе.

Вопрос. Так может быть и реформ-то вовсе нет?

В.М. Гужвенко. Я считаю, реформы есть! Вы считаете — нет? Сегодняшняя жизнь — это же небо и земля, по сравнению с 89-м годом. Вопрос — как идут эти реформы? Не нравится, что они идут за счёт народа. А за счет кого они должны идти? Скажите мне — за счёт кого?.. Многие ждали реформ, которые будто бы разом изменят наше положение, дадут всё сразу и много. Многие надеялись, что завтра проснутся, и всё будет хорошо. Таков уж наш национальный менталитет… Из ямы страна выберется не благодаря правительству, а благодаря чувству самосохранения, которое проснется у её граждан.

А.Г. Колпаков (бывший редактор телепрограммы “Пульс” ГТРК — «Кузбасс” — 19 декабря 1996 г.) Печально, что время поворачивается назад. Почему?… Тогда произошёл слишком резкий скачок вперед. Рабочие комитеты за несколько месяцев прошли путь от лозунга защиты Горбачева, обновления социализма, поддержки депутатов-демократов первого съезда СССР (которые все были коммунистами) до — «Долой КПСС!” К такому скачку общество было настолько не готово, что откат был, видимо, неизбежен.

…Однако самое важное, самое главное и самое существенное состоит в том, что… произошёл разрыв между государством и человеком. В эти годы человек вдруг понял, что государство само по себе, а он — сам по себе…. Вот этот разрыв между государством и человеком (разрыв естественный, такой, какой и должен быть), слава Богу, сохранился до сих пор. Это значит, мы будем нормально жить!

Г.М. Митякин (бывший председатель государственной радиотелевизионной кампании ГТРК-«Кузбасс” — 27 февраля 1997 г.) Другой фактор… находится в аппарате Кислюка. Когда губернатор проводит аппаратное совещание, то видишь знакомые всё лица из обкома КПСС. Кислюку впору начинать свои аппаратные совещания с пения «Интернационала». Он вернул партийным функционерам власть. Для каждой революции характерно временное возвращение свергнутых к власти. Так было и у нас в годы нэпа. В этой реконкисте коммунистической номенклатуры лидеры рабочих комитетов оказались не у дел. А ответственность за всё, за весь курс реформ, за неуклюжесть политики легла на них. На них целенаправленно показывают пальцем. Они — без вины виноватые! Но вины их нет! Это их беда!

А.Г. Колпаков. Существует штамп — «история ничему не учит». К российскому обществу этот штамп применим особо. Наше общество историю вообще не учит. Это означает, что дело предшественников игнорируется. Это касается любой сферы — работы журналиста, деятельности рабочих комитетов…

Ну, ведь был же опыт! Была какая-то история. Прежде чем вещать, прежде чем кричать, прежде чем вообще чем-то заниматься — возьми и посмотри, что было раньше, что люди уже сделали, поговори с кем-то, почитай что-то, научись тому, чему научились до тебя. Но каждый предпочитает всё делать сам, начинать с «первооткрытия».

Г.М. Митякин. Ваш вопрос о возможном разочаровании содеянным задел меня за живое. Нельзя считать, что окружающая нас сегодняшняя действительность и есть конец нашего дела. Мы пережили, переживаем такое огромное событие, что наша психология не в силах его воспринять, увидеть полностью, оценить. Это слишком масштабно!

Обновлено: 02.05.2021 — 08:39

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

История Кемерово © 2018 Яндекс.Метрика