Лопатин А.А. Была ли сожжена церковь в Щегловске? (мифы и действительность) // Балибаловские чтения. Вып. 5. Кемерово: АРФ , 2008. С. 30-35.
В декабрьские дни 1919 года в Щегловске произошло событие, которое до сих пор неоднозначно обсуждается историками и общественностью областного центра. Речь идет о Николаевской церкви села Усть-Искитимского (с 1918 года город Щегловск).
В 1996 году коллектив авторов опубликовал книгу «Православные храмы Кузбасса». В одной из глав книги, посвященной Николаевской церкви в Кемерове, авторы пишут: «Сведения о первой каменной Николаевской церкви, стоявшей до революции в районе современной часовни во имя иконы «Всех скорбящих Радостей», крайне скудны. Разрушили ее, вероятно, в конце 1919 года красные партизаны-роговцы. На этом месте в 1920-х годах прихожане построили новую деревянную Николаевскую церковь, захваченную спустя некоторое время обновленцами»[ref]Кимеев В. М„ Кондрашин Д. Е., Усольцев В. Н. Православные храмы Кузбасса. Кемерово, 1996.С. 80.[/ref]. Свои сомнения о разрушении храма авторы не стали ни опровергать, ни подтверждать какими-либо доказательствами.
Позднее в версию об уничтожении церкви были добавлены зловещие подробности. Дескать, кемеровскую церковь действительно сжег «красный партизан и бандит Рогов», а в огне сгорел и священник этой церкви[ref]Тогулев В. «Убит художник, вытравлена память…» // Культурные новости. 1999. 14 мая; Кушникова М., Тогулев В. Кузнецкий венец Федора Достоевского. Кемерово, 2005. С. 9. Есть иная точка зрения в оценке личности Г. Рогова, см.: «Кузнецкая старина». Новокузнецк, 2003. Вып. 5. С. 225-255.[/ref]. Было даже выяснено имя этого священника[ref]Мазаев В. «Отец Александр! Просим отпеть» // Литературный Кузбасс. Кемерово, 1999. №1-2. С. 83.[/ref]. И вновь доказательств на этот счет не было представлено. Однако одному из сторонников этой версии было достаточно, чтобы поднять в главной областной газете вопрос о необходимости «…поместить на стенах часовни позади главного административного здания табличку в память стоящего когда-то на этом месте храма и назвать имя священника, сгоревшего вместе с церковью в 1919 году»[ref]О памяти и памятниках // Кузбасс. 2001. 18 апреля.[/ref].
А что же говорят документы об истории возникновения Николаевской церкви и событиях вокруг нее?
Сохранился ситуационный план деревни Усть-Искитимской Верхотомской волости за 1833 год[ref]Усков И. Ю. Кемерово: формирование территории и населения областного центра. Кемерово, 2001. С. 45.[/ref]. В левом углу плана имеются пояснения. Под номером один значится часовня. Далее перечисляются другие строения и объекты: магазин, крестьянские дома, амбары, бани, мельница, кладбище. Следовательно, в селе церкви еще не было. Самые ранние из сохранившихся метрических книг Николаевской церкви датируются 1847 годом[ref]Усков И. Ю. Метрические книги приходов Кемеровской области. Кемерово, 1998. С. 51.[/ref]. Документальное подтверждение находим в «Выписке в церкви Вознесенской Кузнецкого округа Верхотомского села за 1860 г.», где указано, что «… ближайшая к сей церкви Усть-Искитимская Никольская церковь»[ref]ГАТО, ф. 170, оп. 1, д. 272.[/ref]. Вновь Николаевская церковь в селе Усть-Искитимском упоминается в 1875 году в составе приходов Томской епархии. Названо и количество жителей в селе — 2126 человек[ref]Адаменко А. М. Приходы русской православной церкви на юге западной Сибири в XVIIl-на- чале XX века. Кемерово, 2004. С. 115.[/ref].
Теперь небольшое отступление. Известно, что строительство церквей в сельских приходах Российской империи осуществлялось на основе жесткого контроля со стороны государства и Священного Синода, а на селе строительство церквей велось в основном на средства самих прихожан, без особой помощи казны. Основным строительным материалом в Сибири, как правило, был лес. Возведение же каменных храмов требовало больших денежных затрат и зачастую было не подъемным для прихожан сельской местности[ref]Там же. С. 32, 38,42, 44.[/ref].
И как бы в подтверждение вышеизложенного знакомимся с записями «Справочной книги по Томской епархии». Читаем запись за 1902 год: «Усть-Искитимский (при р. Томи): — церковь деревянная во имя свят[ого] и Чудотворца Николая, построена в 1895 г., земли при ней пахотной и сенокосной 99 дес[ятин].
Состав прихода: Кузнец, уезда, Верхо-Томск. вол., с. Усть-Искитимское, дер. Куро-Искитимская — 5 вер[ст], Ягунова-12 вер., Черемичкина — 25 вер., Салты-кова — 25 вер., Красноярская — 3 вер., Сухова — 7 вер., Журавлева — 8 вер., Бородина — 12 вер., Симена- 16 вер., Давыдова — 7 вер. Препятствия в сообщении — р. Томь.
Притча по штату: священник, диакон и псаломщик.
Содержание: руги [руга — церковная земля и угодья, отведенные на содержание всего притча — А. Л.] 675 пуд., доходы от треб и готовое помещение. Прихожан обоего пола до 3000 душ, раскольников нет. Расстояние от Томска 180 вер. и от благоч. 14 вер.
В дер. Салтыковой Троицкая часовня и в улусе Барандатском.
В селе Усть-Искитимском школа гражданского ведомства.
Попечительство открыто в 1876 году[ref]Справочная книга по Томской епархии. Томск, 1914. С. 176-177.[/ref]».
Данные за 1914 год почти полностью повторяют выше приведенные сведения, но есть некоторые изменения. Указано, что церковь деревянная, построенная в 1895 году. Нет контроля за писарями. Улус Бородинский назван «Еликаева» (современное Елыкаево). Церковь занимает площадь в 66 десятин, а прихожан уже 5467 душ, раскольников — 274 чел.
Священниками в церкви П. П. Введенский, 29 лет, в церкви Усть-Искитимской служит c 1912 года, и А. А. Кедрин, 29 лет, на настоящем месте служит с 1911 года[ref]Справочная книга по Томской епархии. Томск, 1914. С. 237.[/ref].
В оппоненты авторов книги «Православные храмы Кузбасса» можно призвать и старожил села Усть-Искитимского, города Щегловска-Кемерово И.Г. Щеглова и А. П. Жукову. Щеглов, рассказывая о жизни до революции, упоминает, что «была в селе церковь, где сейчас 41-я школа (в настоящее время здесь один из корпусов госуниверситета — А. Л.), окрашенная в голубовато-зеленоватый цвет, ограда, большой сад». А по свидетельству Жуковой Рогов «…в Щегловске поджигает церковь»”[ref]Кушникова М., Сергиенко В., Тогулев В. Кемерово. Страницы истории города. Кн. 2., Кемерово, 1998. С. 50, 52, 256. В этой же книге указано, что «до 1917 года (в Щегловске ~ А. Л.) единственным каменным зданием был дом купца Вейса».[/ref].
Таким образом, утверждение авторов книги «Православные храмы Кузбасса» о том, что Николаевская церковь была каменная, опровергается документами и старожилами села. А вот фраза «разрушили ее вероятно, в конце 1919 года красные партизаны-роговцы» близка к истине. Но только близка, но не является окончательной истиной. Как известно не все, что поджигают, всегда сгорает. Но почти всякий, особенно сильный пожар, зачастую приводит к разрушениям. О том, что Николаевская церковь горела в декабре 1919 года, во время захвата села отрядами Рогова и Новоселова, свидетельствует достаточно много людей. Письменные показания свидетелей есть в госархиве Кемеровской области и в научном архиве областного краеведческого музея. Однако почти все, кто оставил свои письменные воспоминания о трагических событиях тех дней в Щегловске, указывают, что о поджоге церкви они знают по рассказам других и даже те, кто непосредственно был в этот период у церкви, не утверждают, что церковь сгорела.
Вот несколько примеров воспоминаний жителей Щегловска о событиях того времени. Воспоминания написаны в 1950-60-х годах прошлого столетия.
Каркавина Таисья Алексеевна: «Прибегает Анфиса (А. Д. Вдовина-Л. А.) и говорит, что жгут церковь и бросили живого бывшего карателя Ваську Хрипатого.. ,»[ref]КОКМ, научный архив, д. 287.[/ref].
М. Осокин, участник гражданской и Отечественной войны 1941-1945 гг.: «…В центре города партизаны подожгли церковь… 19 декабря 1919 года (отряды Рогова и Новоселова захватили Щегловск 21 декабря — И. Л.) партизанами-роговцами были сожжены находившиеся там три человека, священник, сторож и церковный служитель. Эту историю мне поведала Елизавета Ивановна Гопш… Сама она слышала об этом злодеянии от других. Кроме того, роговцы разрушили городскую управу, а из выброженных окон церкви и управы книг и мебели среди улицы разожгли костер и на нем сожгли колчаковского милиционера Иванова Василия…»[ref]КОКМ, научный архив, д. 287.[/ref].
Ковалев Иван Германович, 1891 года рождения, строитель коксохимзавода: «Недалеко от штаба Рогова-Новоселова над г. Щегловским высоко поднялся большой клуб черного дыма, это горит церковь. А рядом с ней партизаны разложили костер из бумаги, вынесенной из почтового отделения. В огонь этого костра со связанными руками живым был брошен…Хрипатый Васька»[ref]КОКМ, научный архив, д. 287.[/ref].
Далее Ковалев указывает, что он ушел с места происшествия, когда сгорел Хрипатый. О том, что церковь сгорела, Ковалев ничего не пишет.
Как же развивались события по возрождению Николаевской церкви после восстановления Советской власти в Щегловске?
К сожалению, пока не обнаружены сведения о ходе восстановительных работ в церкви после пожара. Но то, что церковь вновь начинает функционировать, подтверждается документами. 22 ноября 1922 года в Щегловский уездный исполнительный комитет поступает заявление от учредителей православной религиозной общины Никольской церкви численностью 9 тысяч человек, которая просит разрешения на исполнение религиозных обрядов[ref]ГАКО, ф. р-165, оп. 1,д. 6, л. 29.[/ref]. Позднее будет приложена опись имущества, находящегося в ведении религиозно-православной общины на территории Николаевской церкви[ref]ГАКО, ф. р-165, on. 1, д. 6, л. 12.[/ref].
В своих воспоминаниях председатель Щегловского горсовета конца 1920-х годов С. А. Озеров напишет: «В Щегловске была одна церковь. Верующих было очень мало. Гораздо больше было сектантов разных направлений…»[ref]КОКМ, научный архив, д. 287.[/ref]
Кстати, удалось установить кемеровчан, которые были крещены в Николаевской церкви или посещали ее с 1931 по 1937 годы (А. Т. Сычев, Н. И. Рябцев, Т. Я. Седельникова).
Таким образом, ситуация с Николаевской церковью в Щегловске прояснена, если и не до конца, то, по крайней мере, есть ясность в главном — церковь продолжает работать. Правда, в самом церковном сообществе в эти годы происходит раскол, и в 1928 году на правом берегу Томи православной общиной была построена еще одна Никольская церковь. К сожалению, Николаевская церковь в центре Щегловска «в связи с постройкой новой школы»[ref]ГАКО, ф. р-18, on. 1, д. 40, л. 77.[/ref] в конце 1930-х годов была снесена. Но это уже другая тема.
Есть еще один документ, который косвенно может служить доказательством того, что Николаевская церковь полностью не сгорела. Сохранились метрические книги, выданные из Томской духовной консистории в Николаевскую церковь села Усть-Искитимского за 1913-1919 годы[ref]ГАКО, ф. д-60, оп. 6, д. 283.[/ref].
Факт их сохранности тоже вызывает много вопросов. Если церковь сгорела, следовательно, метрические книги также должны сгореть. Правда, известный кемеровский писатель В. Мазаев высказал догадку, что метрические книги выбросил из огня священник А. Кедрин, сгоревший в церкви. Но это только его предположение. Документальных доказательств писатель не приводит.
Кстати, по записям метрической книги за 1919 год известно, что священник А. Кедрин последний раз службу в церкви провел 27 октября. До пожара еще почти два месяца. Что-то здесь не совпадает. Упомянутый выше житель Щегловска И. Г. Щеглов пишет, что священник А. Кедрин замерз при отступлении колчаковцев. Я полагаю, что А. А. Кедрин выбыл из Щегловска раньше и у него были для этого веские причины. Но об этом ниже.
Обнаруженные метрические книги доносят до нас интересные сведения о наших предках, живших на территории современного областного центра накануне первой мировой войны и в годы гражданского лихолетья (см. таблицу).
По записям метрических книг можно определить брачную рождаемость, распределение родившихся по месяцам и полу, по месту рождения, пристрастие родителей к именам для новорожденных. К сожалению, метрические книги обработаны весьма небрежно, страницы перепутаны по годам и месяцам. В книгах вшиты записи имен солдат и офицеров армии Колчака, погибших в уфимском сражении 1918 года, сделанных полковым священником, а также записи по другим приходам.
В январе 1919 г. родилось 67 детей, в т. ч. мальчиков — 29, девочек — 38, далее записей о рождении в данной книге нет.
Определение причин смерти священники записывали, видимо, со слов прихожан, поэтому записи пестрят такими «диагнозами»: умер от старости, от поноса, от горячки, от аборта, от тифа, от бронхита и т. п. Привожу причины смерти в июне 1919 года. Умерли: от кори — 1, от оспы — 13, от поноса- 17, по болезни желудка- 1, от воспаления легких — 2, от родов — 1, от тифа — 3, от порока сердца — 1, утонули в колодце — 2, от слабости рождения — 5, от рвоты — 1, от гнойной болезни — 1.
Короче, церковные метрические книги — хороший материал для демографов и специалистов по ономастике.
Есть еще одна особенность записей, которые отмечены только в 1919 году. Священники исполняют притч по умершим по запискам, поступившим от начальников милиции, судей, фельдшеров и врачей. Всего таких смертей за 1919 год в книге зафиксировано 24, в том числе три человека убитых — по справкам от мировых судей, 6 человек убитых — по справкам от начальников милиции, остальные 15 — по справкам фельдшеров и врачей.
Вот, к примеру, при каких обстоятельствах появлялись подобные записи. В ночь с первого на второе марта 1919 года «во время сопротивления военной и гражданской власти «в Щегловске убит Петр Спиридонович Новиков — начальник милиции Щегловского уезда. Озеркин пишет «притчу в Щегловскую церковь о придании в землю убитого». Священник А. Кедрин проводит отпевание. Интересная закономерность. Как правило, по запискам притч всегда исполняет священник А. Кедрин.
Произвол, творимый местными властями в этот период в Щегловске, стал известен омским властям. От должности был отстранен Озеркин и другие чины[ref]Звягин С. П. Создание Щегловской милиции: конфликт власти // Балибаловские чтения. Кемерово, 2003. Вып. 3. С. 28.[/ref]. Можно допустить, что и церковные власти сделали соответствующие выводы.
