Из книги И.А. Балибалова «Кемерово: вчера, сегодня, завтра».
Кемеровский рудник называют порогом бассейна. Здесь в береговом обрыве Томи талантливый русский рудознатец Михайла Волков открыл кузнецкий уголь. В подошве Волковой горелой горы приметны еще присыпанные оползнями пестрой щебенки провалы, где первые углекопы начинали прокладывать подземную дорогу к здешним кладовым солнечного камня.
Кемеровское угольное месторождение считается одним из самых удивительных и своеобразных в Кузнецком бассейне. Здесь залегают сорок два пласта угля суммарной мощностью 86 метров. Они находятся на разной глубине и расположены по-разному. На северном конце поля пласты вышли под тонкий слой наносов, на южном вздыбились чуть ли не отвесной стеной, в середине поля, закованные в обоймы крепких песчаников, застыли рифлеными скатами крыш. Попробуй разберись, где, что и как тут лежит.
Хотя за три столетия в мировой практике и накоплен немалый опыт разработки угольных месторождений, освоены десятки систем, но ни одна из них не пригодна для здешних условий. Поэтому кемеровским шахтерам постоянно приходится искать и совершенствовать свои приемы и методы выемки угля, находить пути использования горной техники.
Несведущим людям может показаться, что чем толще угольный пласт, тем легче и проще вести его отработку. А это как раз не так. Вынимать уголь из мощных пластов куда сложнее. Здесь приходится брать уголь слоями и короткими лавами[ref]Горный термин «лава» занесен в шахту первыми добытчиками угля из деревни, где лавами называли узкие скамейки, поставленные вдоль наружной или внутренней стороны стены домов. Скамейки эти были низкими и на них приходилось сидеть, уперев колени в подбородок. В старых шахтах, когда добыча угля велась только с помощью обушка и лопаты, шахтеры рассаживались в забое перед стенкой пласта и каждый принимался кайлить свой пай. Первым «копачам», выходцам из деревни, такое сидение напоминало сиденье на домашних лавках. С тех пор длинные забои продолжают называть лавами.[/ref], расходуя много сил и крепежных материалов. Кроме того, кемеровские пласты обводнены и газообильны, склонны к внезапным выбросам метана — болотного газа. Все это сильно осложняет добычу угля.
Становление Кемеровского рудника шло трудным и длинным путем и наложило свой отпечаток на внешний облик города. В первое десятилетие, как мы уже говорили, добыча угля велась мелкими штольнями с обрушением кровли и на месте их оставались пустыри с глубокими провалами. Первым относительно механизированным предприятием рудника принято считать шахту «Центральную», пущенную в эксплуатацию в 1917 году. Она была оснащена машинным подъемом и водоотливом. Разработка двух мощных пластов — Волковского и Кемеровского — велась лавами с помощью кайлы и лопаты.
«Первые годы работать у нас на шахте трудно было, — вспоминает ветеран рудника Станислав Петрович Шестак, — в забоях газу полно, а вентиляции никакой. Придешь в забой, снимешь тужурку и давай махать — так газ выгоняли. Смешно, конечно, вспоминать, а так было».
С пуском Коксохима выяснилась непригодность кемеровских углей для производства доменного кокса, слишком много в них было золы. Добротный кокс получался лишь в смеси с прокопьевскими и кольчугинскими углями. Поэтому «АИК—Кузбасс», а затем и трест Кемеровоуголь сосредоточили все внимание на развитии добычи на Прокопьевском и Кольчугинском рудниках. Правда, правление Автономной Индустриальной Колонии планировало развитие Кемеровского рудника на левом берегу Томи, возле разъезда Ишаново. Были начаты разведочные работы на Алыкаевском угольном поле. На правобережье, в Рудничном поселке, развернулось коммунальное строительство.
Первую пятилетку кемеровские шахтеры начинали, что называется, с угольного пятачка — в эксплуатации находилась одна шахта «Центральная» с суточной добычей 900 тонн угля. Только в мае 1931 года на левобережье вступила в строй шахта «Пионер». Заложенная на древних террасах Томи и Большой Камышенной, шахта отличалась большим водостоком, что сильно мешало развитию горных работ. С каждой добытой тонной угля приходилось выкачивать из горных выработок восемь с половиной кубометров воды.
Рост производительности труда на шахтах достигается путем совершенствования организации работ и накопления опыта. Благодаря повышению квалификации шахтеров и технического уровня руководства горными работами, годовая добыча угля на одного рабочего повысилась до 1443 тонн. Таков был главный итог первой пятилетки.
Вторая пятилетка в Кузбассе была пятилеткой угля. Семнадцатый съезд партии поставил задачу: превратить Кузбасс во второй Донбасс!
В начале 1933 года рудник был преобразован в административный район города, что положительно сказалось на развитии угледобычи.
Во втором году пятилетки была закончена реконструкция шахты «Центральная», впервые здесь появились отбойные молотки и средства механизации на откатке угля. Севернее шахты «Центральная», возле деревни Боровушка, были заложены две новые шахты — «Октябренок» и крупная по тому времени шахта «Северная» с годовой производительностью один миллион тонн угля. В это же время разведчики недр продолжали работы в Барзасской тайге на Крохалевском месторождении, находящемся в глухом необжитом районе, в тридцати километрах севернее города.
Крохалевское месторождение, названное геологами по одноименной деревушке, не было новым открытием. В 1912 году Богословское акционерное общество уральских горнозаводчиков арендовало этот таежный участок, открыло три небольших шахты — «Центральную», «Три Ивана» и «Южную» — и построило стойловые печи для выжига кокса. Однако надежды уральских предпринимателей не оправдались: подвело бездорожье — доставка кокса на лошадях из тайги до пристани Томи оказалась слишком дорогой затеей, а на постройку железнодорожной ветки у акционеров не хватило ни средств, ни времени. В начале двадцатых годов, когда каждый кусочек угля ценился на вес золота, Щегловский ревком пытался восстановить добычу угля на шахте «Южная», но при передаче рудника в ведение «АИК—Кузбасс» она была закрыта как нерентабельное предприятие. Теперь же, с постройкой железнодорожной ветки на Барзас, Крохалевское месторождение с его огромными нетронутыми запасами коксующегося угля становилось наиболее перспективным во всем Кемеровском промышленном районе.
Годы второй пятилетки для кемеровских шахтеров были годами небывалого трудового подъема. Была завершена реконструкция шахт, выполнен большой объем работ по механизации основных процессов угледобычи, усовершенствованию организации производства и подготовки кадров.
Зачинателями стахановского движения явились горняки шахты «Центральная». В сентябре 1935 года, следуя примеру Алексея Стаханова, забойщик Каратаев за шесть часов нарубил отбойным молотком 100 тонн угля. На другой день забойщик Парфенюк внес существенную поправку — дал 138 тонн, а забойщик Толстиков — 145 тонн.
На шахте «Пионер», где отбойка велась в коротких лавах с помощью взрывчатки, первыми последователями Стаханова были забойщики Павел Болотов, братья Иван и Александр Гожелевы, а на проходке горных выработок — братья Павел и Михаил Доронины.
Опыт передовиков угледобычи послужил основой для внедрения прогрессивного способа организации труда — по графикам цикличности, которые открывали широкий простор для коллективной стахановской работы на базе использования новой горной техники.
В первый же год стахановского движения горняки Кемеровского рудника перекрыли проектные мощности шахт и в 1937 году вышли на рубеж 688 тысяч тонн.
Рост добычи угля шел исключительно за счет повышения производительности труда подземных рабочих. В 1936 году на трех действующих шахтах рудника насчитывалось свыше двухсот забойщиков, которые систематически выполняли по две-три нормы. Высоким мастерством славились на шахте «Центральная» забойщики М. Я. Сырчин, депутат Верховного Совета РСФСР, и И. В. Бобров, в числе первых награжденный орденом Трудового Красного Знамени, на шахте «Пионер» — бригадир лавщиков Г. Хайбрахманов, горный мастер Г. М. Сизов, делегат XVIII съезда партии.
В начале 1937 года в целях улучшения руководства угольной промышленностью рудоуправления были преобразованы в тресты. Первыми руководителями треста Кемеровоуголь были талантливые горные инженеры И. М. Ивонин и А. С. Стугарев, которые в последующие годы работали на крупных ответственных постах.
XVIII съезд партии дал развернутую программу дальнейшего подъема угледобычи в Кузнецком бассейне, который в то время по уровню технической оснащенности и организации производства стоял уже в ряду передовых углепромышленных центров страны.
В третьем пятилетии рост угледобычи в тресте Кемеровоуголь намечался за счет ввода в эксплуатацию пяти новых шахт: «Северная», «Ягуновская», «Южная», «Бутовская», «Промышленновская». Предполагалось провести реконструкцию и действующих шахт «Центральная» и «Пионер». На капитальное строительство отпускалось 90 миллионов рублей. В 1939 году в строй действующих была введена крупнейшая на руднике шахта «Северная». Первым главным инженером ее был А. Н.
Задемидко, впоследствии один из крупных специалистов угольной промышленности страны. Преемником его стал В. Г. Кожевин — ныне профессор Кузбасского политехнического института, Герой Социалистического Труда.
В 1940 году на Крохалевском месторождении удалось восстановить и пустить в эксплуатацию шахту «Южная», а на левом берегу Томи, рядом с шахтой «Пионер», заложить шахту «Ягуновская». Когда началась Великая Отечественная война, капитальные работы были остановлены. Все силы сосредоточивались на добыче топлива там, где его легче всего было взять. Такими участками оказались Боровушинское и Крохалевское месторождения на берегу речки Промышленной. Здесь и были открыты мелкие шахты: «Бутовская», названная именем геолога-лутугинца, открывшего здесь свиту пластов, и шахта
«Промышленновская» (ныне имени Волкова).
В канун Великой Отечественной войны трест Кемеровоуголь вышел на уровень добычи 1700 тысяч тонн, а в последующее десятилетие поднял добычу всего лишь до 2500 тысяч тонн.
Главная причина столь медленного наращивания добычи угля на одном из богатейших месторождений бассейна объясняется весьма своеобразной геологией, исключающей возможность применения новейшей горной техники и наиболее экономичных систем разработок. Волковский пласт коксующегося угля по своей протяженности и запасам не имеет равных в бассейне. Толщина его колеблется от трех до двадцати шести метров, так же широко колебание и угла его падения. На шахтном поле «Ягуновской» пласт стоит почти отвесной стеной, но толщина его здесь не превышает пяти метров, на «Северной» он уже меняет наклон, на шахте имени Волкова лежит горизонтально и толщина его не превышает трех метров. На Кедровском участке пласт выходит почти на поверхность, толщина его достигает двадцати шести метров. Дальше, на северной кромке, где стоит шахта «Южная», он идет уже под крутым углом. В зависимости от этого на каждой шахте выемку угля производят своим способом.
Кроме того, уголь пласта Волковского склонен к самовозгоранию и внезапным выбросам метана. Поэтому на шахте «Северная» его разработка велась короткими лавами с сухой самотечной закладкой выработанного пространства. Хотя этот способ с точки зрения безопасности и потерь топлива в недрах и оправдывает себя, но связан с двойными затратами труда в цикле работ: вынул кубометр угля — положи столько же бута (дробленого камня или горельника).
В 1957 году кемеровские шахтеры отметили пятидесятилетие со дня основания рудника. За первое десятилетие, с 1907 по 1917 год, на руднике было добыто 168 тысяч тонн угля, за сорок советских лет — 50 миллионов тонн!
За выдающиеся достижения в развитии рудника сотни шахтеров были награждены орденами и медалями Советского Союза.
Первыми знаменитыми лавщиками на Кемеровском руднике были Габидулла Хайбрахманов с шахты «Пионер» и Фома Филиппович Егоров с шахты «Северная».
Габидулла Хайбрахманов проработал в одном забое на сближенных вертикальных и сильно обводненных алыкаевских пластах четверть века. За свой труд он был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. Хайбрахманов первым в стране получил почетный знак «Шахтерская слава».
Фома Филиппович Егоров принадлежал к тому поколению людей, которое начинало корчевать тайгу, закладывать фундамент индустрии в Сибири. Он вырос в Барзасской тайге, на берегу золотоносной речки Шурап. Вначале работал на маленькой шахте-времянке «Октябренок», а когда рядом с ней поднялись копры «Северной», крупнейшей механизированной шахты Кемеровского рудника, он перешел работать в ее забои. Почти четверть века Фома Филиппович рубил уголь на Кемеровском, Волковском и Владимировском пластах. Ныне почетный шахтер Егоров — кавалер ордена Ленина.
Достойным преемником мастеров отбойного молотка первых пятилеток стал Егор Бурлов. Трудовой путь свой он начал на шахте «Центральная» лесодоставщиком. Прежде чем освоить профессию проходчика, ему пришлось вначале поучиться грамоте. В школе мастеров социалистического труда он прилежно изучал основы горного дела, методы и приемы работы новаторов. Накопив опыт, Бурлов предложил свой способ скоростной проходки на газоносных пластах. Сущность его метода заключалась в том, что в сложных горно-геологических условиях он вел проходку одновременно в двух забоях.
Выступив инициатором социалистического соревнования за досрочное выполнение первой послевоенной пятилетки, Егор Бурлов выполнил свое задание по проходке горных выработок за 2,5 года.
Родина высоко оценила самоотверженный труд кемеровского новатора угледобычи. В числе первых шахтеров Кузбасса Егор Афанасьевич Бурлов был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
Приумножая традиции старшего поколения, кемеровские шахтеры продолжают из года в год совершенствовать организацию производства, внедрять комплексную механизацию на подземных работах. На смену отбойным молоткам и электросверлам приходят мощные пневматические установки, деревянные крепи заменяются подвижными металлическими щитами, качающиеся конвейеры уступают место автоматическим линиям.
В послевоенные годы кемеровские шахтеры увеличили добычу топлива в три раза и вместе с тем внесли огромный трудовой вклад в освоение нового угольного месторождения в глухой Барзасской тайге. С закладкой здесь крупной по тому времени шахты «Березовская» на берегу Полуденного Шурапа был основан и город. На пороге десятого пятилетия шахтеры города Березовского вышли на пятимиллионный рубеж добычи коксующихся углей. И в этом есть немалая доля труда кемеровских шахтостроителей, энергетиков, работников проектных и научно-исследовательских институтов областного центра Кузбасса.
В середине пятидесятых годов развитие Кемеровского рудника идет преимущественно путем открытого способа добычи топлива. Строительство крупного угольного предприятия на Кедровских буграх, рассеченных глубокими заболоченными падями, где ранней весной шумели некогда таежные речушки Хорошеборка, Кедровка, Еловка, Пихтовка, Чесноковка и Басалайка, было поистине трудовым подвигом. В условиях бездорожья на сложном горно-таежном рельефе, без инженерного
опыта, с ограниченным парком автомашин и землеройной техники, первопроходцы угольной целины за три года перешагнули миллионный рубеж добычи угля.
В последующие годы шахтеры-открытчики Кедровского разреза продолжали наращивать мощность предприятия, на базе современного горного оборудования создали новую технологию открытой добычи.
За успешное выполнение плана угледобычи в восьмой пятилетке и достижение высоких технико-экономических показателей коллектив Кедровского разреза в 1971 году награжден орденом Трудового Красного Знамени. В 1974 году общественность города отметила двадцатилетие Кедровского угольного разреза. За два десятилетия кемеровские шахтеры-открытчики дали народному хозяйству 52 миллиона тонн энергетического топлива.
Важным итогом явилось и то, что на разрезе выросли замечательные мастера открытой добычи, сложились трудовые династии.
Семидесятые годы для шахтеров Кемеровского рудника были годами освоения прогрессивной технологии добычи топлива с применением комплекса машин и механизмов, заменяющих полностью ручной труд в лавах. Однако эффективная работа комплексов предопределяется залеганием пластов в земной толще. Говоря проще, как трактору-кировцу, так и угольному комплексу подавай просторное и ровное, пологое поле, а на малых загонках они не могут развернуться в полную силу.
К сожалению, на Кемеровском руднике выбор полей для комплексов весьма ограничен. Но шахтеры здесь не ждали милостей от природы…
Инициаторами внедрения комплексов были шахтеры «Бутовской». В народе говорят, всякое начало трудно. Годами здесь по крупицам накапливали опыт и наконец добились успеха. В десятой пятилетке бригада Ивана Федоровича Сысоева подняла потолок производительности комплекса с 500 до 1000 тонн в сутки.
Наиболее трудно поддаются механизации забои на крутопадающих и наклонных пластах. После долгого инженерного поиска шахтерам «Ягуновской» удалось добиться успеха. В завершающем году десятой пятилетки горняки шахты «Ягуновская» первыми в Кузбассе внедрили комплекс на наклонном пласту.
Крупнейшая на руднике шахта «Северная» с давних пор славится ударной работой комсомольско-молодежных проходческих бригад. Всегда они здесь — лидеры социалистического соревнования. В первое послевоенное десятилетие подземными скороходами здесь называли бригаду Григория Астанина, в последующие годы так стали называть проходчиков бригады Александра Пантелеева. В восьмой пятилетке эстафету от него принял Анатолий Ракитянский, бригада которого в сложных горных условиях выполнила свой пятилетний план за три с половиной года.
В девятой пятилетке маяками на подземных путях стали проходчики бригады Анатолия Ивановича Булгакова. Ускоренным маршем они продолжали дорогу к пласту Кумпайовскому, открыли новое угольное поле, где успешно осваиваются мощные добычные комплексы.
В завершающем году десятой пятилетки бригада Юрия Булгакова на проходке магистрального штрека с помощью комбайна новейшей модели показала рекордную скорость подвигания механизированного забоя — до 600 метров в месяц.
Заметный творческий вклад в развитие угольного производства внесли горняки шахты имени Волкова. По собственному почину они полностью реконструировали горное хозяйство, применительно к своим условиям установили и освоили новые добычные комплексы, автоматизировали линии откатки угля. Сегодня здесь все операции, начиная от зарубки пласта и кончая погрузкой угля в железнодорожные вагоны, выполняются по команде с диспетчерского пульта.
