«Осада» Кузнецка 18-25 сентября 1700 г.

Бобровский А. Ю. «Осада» Кузнецка 18-25 сентября 1700 г. // Из кузнецкой старины. Новокузнецк: ООО «Полиграфист», 2012. Вып. 3. С. 45-65.

Обратившись к изучению любой темы ранней социальной истории Кузнецка, неизбежно приходится сталкиваться с проблемами коллективной адаптации социума к условиям среды, откуда вытекает интерес к военным сюжетам, поскольку первые сто лет военная опасность способна серьезно ограничить возможности развития кузнецкого общества[ref]Миллер Г.Ф. История Сибири. М., 2005. Т. 1. С. 311-315; Бояршинова З.Я. Ранние страницы истории Кузнецкого города // Новокузнецк в прошлом и настоящем. Новокузнецк, 1971. С. 12-25; Каменецкий И.П. Русское население Кузнецкого уезда в XVII — начале XVIII вв. (Опыт жизнедеятельности в условиях фронтира Южной Сибири). Омск, 2005. С. 68-79; Огурцов А.Ю. «Такие жестокие люди преж сего не бывали» (о нападении Матура-тайши на Кузнецкий острог) // Из Кузнецкой старины. Новокузнецк, 2010. Вып. 1. С. 44-59; Уманский А.П. Кузнецк и алтайские остроги // Кузнецкая старина. Новокузнецк, 1999. Вып. 3. С. 3-18.[/ref]. Поэтому представляют интерес краткосрочные и долгосрочные (стратегические) свойства оборонительного сражения 18-25 сентября 1700 г. Но проблема гораздо глубже. Она заключается не только в специфике кузнецкой истории. В массовом сознании и историографии часто задаются вопросы о причинах побед русского оружия за Уралом, несмотря на численное (порою многократное) превосходство неприятелей, что вступает в противоречие со здравым смыслом. В свою очередь, здравый смысл подсказывает публике ответ — универсальная причина этого — монопольное обладание одной из сторон более совершенным огнестрельным оружием. Некоторых исследователей не удовлетворяет такой банальный ответ, игнорирующий факты владения аборигенами подобным оружием, а также переоценивающий техническое совершенство и эффективность огнестрельного оружия XVI-XVIII вв. Отсюда рождается субъективное мнение Н.И. Никитина. Он сводит причины неоднократного повторения военных побед к «воинскому умению» русских казаков и «отчаянной смелости, парализующей волю противника и удесятиряющей собственные силы», которыми имманентно обладает русский народ, «находящийся на подъеме, переживающий свой звездный час»[ref]Никитин Н.И. Освоение Сибири в XVII в. М., 1990. С. 54-61.[/ref]. Этот ответ не поддается критическому обсуждению. Разве киргизский или монгольский народ менее храбр? Каким образом измеряется удельная «отчаянная смелость» русских храбрецов?

На огромном пространстве Сибири в XVI-XVIII вв. в различных условиях произошло немало вооруженных столкновений между русскими и аборигенами. Субъективно, «причин» побед русского оружия в каждом конкретном случае — бесчисленное множество. Возможно, встречаются и случаи отменной храбрости. Но для науки представляют интерес случаи повторения некоторых свойств боестолкновений, что, впрочем, не дает повода для «изобретения» исторических законов и закономерностей, противопоказанных исторической науке. Теоретическая посылка о связи между начальными условиями боестолкновений и их содержанием, включая результат, позволяет исследовать содержание вооруженных столкновений без претензий на открытие «причинно-следственных связей» и социальных закономерностей. Теоретически структурировать модели сражений позволяет посылка о связи между начальными условиями и содержанием сражений. Элементы теоретической модели: 1. Субъекты (противники). 2. Внутренние начальные условия: стратегические и тактические цели субъектов. 3. Внешние начальные условия: международные и двусторонние отношения между субъектами, наличие нерешенных противоречий между ними, местность, коммуникации, запасы и снабжение (логистика), в том числе вооружение и артиллерия, военная организация, военная квалификация субъектов, традиционные приемы стратегии и тактики, численность, наличие и использование средств фортификации, наличие, размер и оперативность получения людских резервов и иных ресурсов. 4. Параметры сражения: стратегия, тактика, людские потери, иной ущерб. Ранее уже высказывалась гипотеза о наличии связи между начальными условиями среды, поведением субъектов в бою и результатом сражения в 1682 г. под стенами Кузнецкого острога[ref]Огурцов А.Ю. «Такие жестокие люди.». С. 44-59.[/ref]. Также появились основания для гипотезы о целенаправленном характере военной операции Матура-тайши. Кузнечане использовали тактику активной обороны и опоры на укрепленную базу — Кузнецкий острог. Несмотря на первоначальное преимущество, куда относятся многочисленность, мобильность и внезапность нападения, кочевники в итоге потерпели тактическое поражение. Представляется, что главные условия фиаско кочевников кроются в изначальных стратегических, оперативных и тактических ограничениях: дефицит ресурсов, отсутствие постоянной военной организации и негибкая тактика, имеющая традиционные недостатки.

Во второй половине XVII — начале XVIII столетий администрация Кузнецкого острога и в целом русские власти в Сибири продолжали решать проблемы сохранения статус-кво в пограничных ясачных волостях и дальнейшего распространения политического влияния собственно на сибирских кочевников — телеутов и киргизов, находившихся, впрочем, в разном положении в глазах русских властей. Экспансия телеутов совпадает с экспансией России на Северном Алтае[ref]Уманский А.П. Телеуты и русские в XVII-XVIII вв. Новосибирск, 1980. С. 6.[/ref]. Их претензии на ясачное население выглядели недостаточно аргументированно для сибирского руководства. С киргизами ситуация выглядит совершенно иначе. Противоречия России с енисейскими киргизами сложились постепенно в ходе экспансии русских властей в Южной Сибири. В первой четверти XVII в. власти Томска и Кузнецкого острога заставили киргизов попрощаться с гегемонией на Кондоме, Томи и Мрассу, с чем они отнюдь не смирились. Одновременно кузнечане шагнули в Сагайскую и Бельтирскую степи — неподалеку от кочевий киргизских князцов. Мало того, томичи, кузнечане и красноярцы принудили самих князцов платить номинальный ясак и давать аманатов, отчего в среде киргизов копилось недовольство. Сотни лет киргизы кочевали на притоках Енисея, собирая дань со своих кыштымов. Под «Киргизской землей», — сообщает С. Бахрушин, — источники XVII в. подразумевают конгломерат «родов» и «землиц»[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII в. // Научные труды III. Избранные работы по истории Сибири XVI-XVII вв. Ч. 2. История народов Сибири в XVI¬XVII вв. М., 1955. С. 176-177.[/ref]… В литературе выделяется три киргизских «аймака» — алтырцы, алтысары и езерцы. Кроме того, в документах фигурирует Тубинская землица. Русские источники сообщают, что «киргизы и тубинцы люди небольшие, только многими землицами завладели и многое дурно чинят». По сведениям очевидцев «… киргизов, тубинцев и моторцев собирается с 900 человек конных людей». Кроме «племен», составляющих с ними «как бы одно целое, — считает С. Бахрушин, — киргизы и тубинцы путем упорных войн распространили свою власть далеко за пределы приенисейских степей…». Он уверен, что «на запад киргизы распространили свою власть на верховья Оби — Чулым, Кондому, Мрассу и Бию»[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы. С. 180.[/ref]. Но такие сведения в источниках отсутствуют. Влияние киргизов на Кондоме вряд ли распространялось далее устья Тельбеса, о чем свидетельствует факт сбора алмана с «шоров» в 1689 г. алтырским князьком Таин Иркой, который «бьет и мучает (шоров. — А.Б.) и нагих в снег загребает и в студеные юрты сажает»[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII в. С. 187.[/ref]. Киргизам платили дань баинцы, тюльберы, абинцы, верхотомцы и другие кузнецкие татары, пожалуй, кроме населения верхней Кондомы и Оби. Сведения источников о жестоком обращения киргизов с своими кыштымами — не редкость. Князек Ереняк за попытку кыштымов к побегу «распинал их» до смерти, а его сын Корчун за иные преступления обрезал у своих улусных людей нос и уши, ломал им ноги, не говоря о популярном истязании плетьми[ref]Там же.[/ref]. Между строк документов читаются настроения жителей Мрассу, которые немеют от страха перед страшными гостями («говорить не смеют»)[ref]Миллер Г.Ф. История Сибири. М., 2000. Т. 2. С. 477.[/ref]. Отголоски реальных исторических событий содержатся в рассказе филолога А.И. Чудоякова автору этих строк о традиционном обычае верхотомских татар успокаивать расшалившихся детей. Взрослые хлопали в ладони, восклицая: «Кыргыз! Кыргыз!», после чего ребятишки с визгом разбегались и прятались по углам дома.

Киргизы не промышляли пушнину. В 1627 г. киргизские князцы обращают внимание русских властей: «Всего де киргизов, прямых люден, 100 человек… и по 10 соболей с человека дать нам не с чего. то наши кыштымы .ясак с них собирает Томской город, а с иных в Кузнецкой острог и в Мелесской… И нам самим. по 10 соболей давать не с чего, и сбирать нам не с кого, живем в степи, а по лесу на лешнях не зверуем, и соболей не добываем, и больше 100 соболей ныне да и впредь ясаку с нас не будет…»[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII в. С. 188.[/ref]. Во главе всех киргизов и тубинцев во второй половине XVII в стоял алтырский князек Ереняк Ишеев. В свою очередь он наследовал своему отцу Ишею Сыагнызову. Но власть Ереняка не являлась наследственной. В начале XVIII в. во главе объединения киргизских князцов встал езерский князец Шорло Мергень. Ереняку в его улусе наследуют сыновья Шапчко, а после смерти последнего — Корчун(ка)[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы. С. 186.[/ref]. После поражения халхасцев от джунгаров, «Ереняк и тубинский князец Талай, — пишет С. Бахрушин,— немедленно поддались победителю и стали платить ему ясак с себя и со своих кыштымов». Джунгары завели переписные книги, фиксирующие поименно кыштымов — «те де люди записаны в книги калмыцкому тайше Бошух- ту-хану», — говорили киргизы, и без его согласия не решались ни одного из них отдать русским»[ref]Там же.[/ref]. В этом смысле джунгарская политика входит в противоречие с интересами Москвы, которая требует от местных властей в Сибири использовать любую малейшую «прибыльную» возможность, чтобы увеличить сбор ясака, то есть расширить количество подданного коренного населения. Власти пограничных уездов, собирающие ясак с киргизов и удерживающие аманатов, вступают в опосредованный конфликт с Джунгарией, которая открыто поддерживает сопротивление киргизов русской экспансии. С согласия джунгаров Ереняк требует уплаты алмана со всех «государевых» ясачных людей, угрожая, в случае отказа, «разорить» русские уезды. В работе С. Бахрушина подробно изложено содержание этого конфликта[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы… С. 186.[/ref].

В 1673 г. Ереняк «разорил» 14 дворов и одну телеутскую юрту в Кузнецком уезде на правом берегу Томи[ref]Кузнецкие акты XVII — первой половины XVIII вв. Кемерово, 2006. Вып. 3. С. 90-91.[/ref]. В том же году телеуты жгут русские подгородние деревни на противоположном берегу Томи[ref]Там же. С. 104-105.[/ref]. В 1675 г. Ереняк атакует отряд красноярцев — строителей крепости в устье реки Абакана, которые скрываются через подземный ход[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы. С. 212-213.[/ref]. В 1678 г. киргизские князцы на своем сходе «шертвуют от имени своих улусов», но Ереняк настаивает на равноправном союзе с царем, соглашаясь в лучшем случае стать его вассалом. Продолжение набегов заставляет Москву прибегнуть к военному наступлению в 1680 и 1682 гг. Обе наступательные операции закончилась безрезультатно[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы. С. 215-219.[/ref]. Осенью 1682 г. отряд киргизов во главе с Ереняком замечен кузнечанами в составе армии тайши Матура[ref]Огурцов А.Ю. «Такие жестокие люди.». С. 72.[/ref]. В дальнейшем до конца XVII в. достоверных сведений о вооруженных столкновениях кузнечан с киргизами не имеется. В 1684 г. Москва соглашается на освобождение части аманатов (в том числе сына Ереняка) и иные уступки в обмен на обещание Ереняка не разорять впредь русские уезды, исправно платить ясак с порубежных кыштымов в размере традиционных 100 соболей и прочего. Нарушение границ каралось с обеих сторон[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы. С. 220.[/ref].

Весной 1688 г. Ереняк и его отряд погибли в бою на стороне контайши в Монголии. В 1690 г. сын Ереняка Корчун подтверждает условия договора, заключенного отцом. Через несколько лет «бьет челом в вечное холопство» тубинский князек Шандык. Он появляется в Канской волости, где принимается «бить, и мучить до смерти» ясачных татар, отчего в казне образовался недобор ясака. «Ожесточенно настроенные» красноярцы 18 февраля 1692 г. перебили всех тубинцов и киргизов, кочующих под Красноярском, чтобы те «какого дурна не учинили». По мнению С. Бахрушина, главное сражение превратилось в «бойню»; русские вырезали не менее 600 кочевников. Он называет это кровопролитие «почти полным истреблением племени», которое «очень сильно ослабило Киргизскую землю»[ref]Там же. С. 220-221.[/ref]. Вскоре в 1697 г. на спорной пограничной территории появляется Каштацкий острог, после чего возобновляются набеги киргизов на Томский и Кузнецкий уезды. Корчин Ереняков 14 ноября жжет и грабит деревени на Чулыме. Одного крестьянина киргизы, «поимав живьем, и ногами вверх привезали на дерево и роспороли у него грудь, и ругались всячески; да лошадей отогнали 310…», — сообщает источник. Еще более жестокой смертью погибли 10 служилых людей, у которых «груди… вспарываны и глаза им застыланы»[ref]ПСИ. СПб., 1882. Кн. 1. С. 3, 19.[/ref].

В 1698 г. русские власти задерживают Итполу Медичина (дядя Корчина) и безуспешно пытаются выманить его в Томск, чтобы склонить к шертованию. Местный воевода жалуется, что «из-за тех своих аманатов киргизские князцы с улусными своими людми под Томской и Кузнецкой войною приходят и …всякие разорения чинят беспрестанно»[ref]Там же. С. 8, 20-21.[/ref]. Узнав о планах противника, томский воевода отправляет два отряда на перехват неприятелей. Первый под командой детей боярских С. Тупальского и Ю. Роецкого — вверх по Томи, а второй во главе с казачьим атаманом О. Качановым — на реку Яю[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 23.[/ref]. В середине сентября 1699 г. Корчун и его люди выжгли шесть крестьянских дворов, «перекололи копьями» женщин и детей, а также отогнали «малое число» скотины, которую, умертвив, «метали на дорогу». Служилые люди вступили с ними в бой и «стояли крепко и мужественно, и многих киргизских людей побили и переранили…. И узнав свое безсилие с того бою они киргизы побежали на утек». Догнать их оказалось невозможно по причине труднодоступной местности. 8 сентября 1699 г. «воровские люди… человек со 100 …большого Корчинкова улусу» проникли под деревню Сидорову. Кузнецкий воевода выслал «для отпору» 250 служилых людей под командой атамана Ф. Сорокина. «Не дав бою, киргизы побежали в свои жилища», — облегченно рапортует воевода[ref]Там же. С. 8.[/ref]. В ноябре киргизы «с боем приступают» к Мелескому острогу, терроризируют сборщиков ясака и местных татар[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1961. Л. 3 об.[/ref].

«Умаление» в сборе ясака замечают в столице. Осенью-зимой 1699-1700 гг. в Сибирском приказе опрашивают очевидцев[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 21-22.[/ref]. По словам томских казаков, «…контайши люди, киргизы, телеуты, черные калмыки …под слободы и деревни (Томского уезда.— А.Б.) приходят многолюдством, воровски, человек тысячи с три и болши и менше, с ружьем, с пищальми, с копьи, и с сайдаки, и с сабли, в пансырях и куяках и иных воинских доспехах, а чинят всякое разорение, деревни жгут и скот отгоняют, и на пашнях людей побивают, и ни на какие промысли ходить не дают и на промыслах же вверх по реке по Томи промышленных и ясашных людей разоряют и побивают; и оттого соболиного звериного и иного никакого промысла не стало. А приходят они воровские люди излуча время, в сенокос и в страдную пору и в осень как бывает соболиный промысел». Томичи предлагают «прибрать полк казачьих детей …для походу и грацкого, и уездов береженья». Чтобы вооружить новобранцев, они просят «послать ружья доброго длинного, гладкого, легкого пищалей с тысячу и болши …для того что .их служилых людей конницы малолюдство; а для погони в степь за ними воровскими людьми пешим служилым людем ходить не можно, потому как .пешим с конницей ходить не успеть, и погони бывают скорые, а неприятельские люди набегают конницей изгоном (внезапно. — А.Б.), пашенных и ясашных людей разоряют. А идти им .служилым людем удобно зимним временем в генваре месяце, для того, что у них в те поры бывают за лошедми и за иным скотом остановка, что де в то время у них всякой скот телитца и застать их киргизах на месте где кочуют мочно. А не смиряя их войною никои делы быть не можно, потому что они неприятельские люди. А шертованию их верить нечего, для того, что от шерти и аманатов своих отступаютца и непрестанно с войной приходят… А ясак перед прошлые годы умалился от вышеписанных же неприятельских людей разорения, да и для того, что многие иноземцы от голоду помирают потому что в лесах зверя а в реках рыбы перед прежние годы стало малое число». Кузнечане полностью поддержали позицию томских коллег, но их предложение выглядит более скромно — «прибрать (в Кузнецке. — А.Б.) казачьих детей десятка с три».

Опрос сибиряков послужил основанием для решения центрального правительства о проведении крупной наступательной военной операции. Текст указа о походе против киргизов поступает в Томск зимой 1700 г. Операция планируется в строжайшей тайне. Местному воеводе Г. Петрово-Солового приказано «держать (текст грамоты.— А.Б.) тайно за своею печатью», чтобы избежать утечки. Ему рекомендуется действовать «с великим осмотрением и, проведав тайно, накрепко о силе киргизов и где и сколко их в собрании и советовав с немногими лутчими людми да буде обча приговорят, а время удобное сыщут …тех воров киргиз против прошлых лет смирить войною…». Иначе говоря, ему поручается организовать планирование военной операции совместно с опытными членами томского гарнизона[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 1-5.[/ref]. Томичам полагалось информировать об указе воеводскую администрацию Кузнецка и Красноярска. По плану разрешается мобилизация профессионалов и «охотников» («собравшись многолюдством»), а также наступление каждого города «отколь удобнее однолично», но согласованно, одновременно и внезапно, чтобы не допустить объединения «тех воров киргизов» в единую армию. Томского воеводу предупреждают, чтобы он учел уроки 1680-х гг. и не допустил «напрасного урону, как преж сего бывало». 16 февраля 1700 г. томские казаки и «охотники» под командой сына боярского Ю. Роецкого и пятидесятника конных казаков А. Свиридова отправились «по последнему зимнему пути» на восток на лыжах и нартах. Все участники операции (250 человек) заранее подписали «заручное челобитье» (текст круговой поруки). Через шесть недель, вернувшись в домой, они сообщают о результатах операции. На реке Бережь разгромлено 7 шуйских юрт, убито 20 человек, четверо взято в плен и «житье, — сообщают они, — разорили без остатку». На Божьем озере произошло крупное вооруженное столкновение «со многими киргизскими людми и на том бою многих киргизских и шуйских людей со старых жилищ загнали в дальние места». На реке Базырь разгромлено 11 юрт, убито 18 человек, 4 человека взято в плен. Кровопролитную резню в Киргизской земле прервала ранняя весна и «бездорожица», отчего участникам операции «иттить было в погоню немочно»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 30.[/ref].

8 июля 1700 г. Г. Петрово-Солового направляет в Киргизскую степь делегацию во главе с подъячим И. Нестеровым и толмачем А. Кожевниковым для переговоров «о киргизских винах»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 5-6, 18-19, 36-38, 52-54.[/ref]. Корчин Ереняков требует «свести» Каштацкий острог и отпустить на волю его дядю. Затем делегация томичей в Алтырской землице представляется Кичику, выдвинувшему предварительное условие — прислать к нему из Томска «знатного человека» для «подлинных» переговоров (то есть человека, облеченного полномочиями). Он также настаивает на ликвидации Каштацкого острога и выдаче Итпалы. В августе 1700 г. в Красноярске ползут слухи о скором нападении кочевников. Через ясачных татар киргизы довели до сведения городских жителей, что они «нынешним летом будут их …воевать и будет им …в день вороны, а ночью волки, и репу с ними красноярцы станут делить пополам, и на иные уезды хвалились (пойти. — А.Б.)»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 68-73.[/ref]. В августе месяце начались массовые отгоны скота и убийства людей, но, как выяснилось, основной удар готовился в ином месте[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 77.[/ref].

В военной литературе считается, что образ действий на поле боя (тактика) функционально ограничен некоторыми условиями, среди которых важнейшие — структура вооруженных сил, вооружение, военный потенциал собственный и противника, а также местность и ее специальная подготовка[ref]The Soviet-Afgan war. Kansas, 2002. C. 53-65.[/ref]. Последнее условие предполагается рассмотреть в отдельной работе. Рассмотрим указанные условия и сравним возможности сторон. Несмотря на высокий уровень индивидуальной военной подготовки, который отмечают очевидцы, киргизы имели вместо постоянной армии, скорее, народное ополчение. Период военных действий армии подобного типа ограничен modus vivendi ополченцев, вынужденных учитывать сезонные риски, о чем имеется прямое свидетельство в документе, цитированном выше. В таких условиях накопление опыта целевого планирования военных действий и тактического разнообразия в различных боевых условиях заметно затрудняется отсутствием профессионалов. Нет смысла говорить о планировании и создании сознательного стратегического перевеса. Вооружение кочевых киргизов мало изменилось за сотни лет, несмотря на появление в их арсенале огнестрельного оружия, которым они еще не научились пользоваться наиболее эффективно (например, синхронная стрельба залпом). Трофейные киргизские пищали неоднократно попадали к русским, начиная с середины XVII в.[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1202. Л. 2.[/ref] Подробнее о вооружении и численности киргизов и ойратов свидетельствуют рассказы служилых людей в Сибирском Приказе (см. выше). О традиционных стратегических и тактических навыках киргизов известно недостаточно, но известно об отсутствии опыта штурма и осады крупных крепостей. Впрочем, С. Бахрушин считает, что они обучились у русских «сложным военным приемам», куда относится умение ходить «на приступ за щитами». Правда, он подчеркивает ограниченное количество успешных случаев захвата киргизами пустых мелких русских укрепленных пунктов[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы… С. 183.[/ref]. Популярной практикой оставались конные рейды «на равнине», где киргизы «совершенно внезапно нападали на деревни и после учиненного безбожия тотчас отправлялись в обратный поход», — так описывает традиционную партизанскую тактику кочевников Г. Миллер[ref]Элерт А.Х. Историко-географическое описание Томского уезда Г.Ф. Миллера / / Источники по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1988. С. 76.[/ref]. Решать исход боя они предпочитают «первым напуском», пытаясь «смешать копьем» строй противника и навязать индивидуальные схватки на ближней дистанции, что выглядит рационально, учитывая их сильные стороны вроде умелого владения лошадью и холодным оружием. В случае первой неудачи строй кочевников разваливается, и собрать их для новой атаки почти невозможно, что подтверждают многочисленные очевидцы, включая русских экспертов. Подобный факт фиксируется в 1682 г., когда под ударом кузнечан в боевом строю на переправе через Томь кочевники рассыпаются и в панике бегут.

В свою очередь кочевникам с их традиционными вооружением и тактикой противостоит русский гарнизон обширной крепости, вооруженной артиллерией (подр. см. ниже). Гарнизон представляет собой военную организацию постоянного типа (не менее 270 служилых людей), а также вооруженное гражданское население, имеющее военный опыт в силу специфики пограничной жизни (не менее 100 горожан и крестьян); итого примерно 400 человек, вооруженных огнестрельным и холодным оружием и отчасти «сайдаками» (луками)[ref]Каменецкий И.П. Русское население Кузнецкого уезда в XVII — начале XVIII вв. С. 321.[/ref]. В отличие от противника, кузнецкий гарнизон лишь малая часть военной организации России в целом. Кузнечане меньше зависели от сроков и сезонности; они могли вести длительные сражения и компании, опираясь на внешние ресурсы. Большинство служилых людей имели за плечами боевой опыт коллективных действий, особенно в оборонительных сражениях. Судя по обрывочным данным о предварительной пристрелке пушек, Кузнецк имел организованную систему огня.

Сравним ограничения, вытекающие из структуры вооружения обеих сторон. Оказывается, преимущество несовершенного огнестрельного вооружения, уязвимого от природных условий, не следует преувеличивать. В истории Сибири известен случай катастрофического поражения русских войск от казахов в 1692 г. (сражение на озере Семискуль), когда дождь свел преимущества «огненного боя» к нулю. Кремневые ружья имели низкую скорострельность (макс. 1 выстрел в 2-3 минуты) и невысокую прицельную дальность. Царь Алексей Михайлович требует, чтобы командиры «…крепко знали тое меру, как велеть запалить, а что палят в двадцати саженях (примерно 40 м. — А.Б.), и то самая худая, боязливая стрельба, по конечной мере пристойно в десять сажень (примерно 21 м. — А.Б.), а прямая мера в пяти или в трех саженях (7-10 м. — А.Б.), да стреляти надобно ниско, а не по аеру…»[ref]URL: http://vostlit.narod.ru/Texts/Dokumenty/Russ/XVII/1640- 1660/AlexejI/socin.htm (обращение 28.01.2011 г.).[/ref]. Между тем, опытный лучник выпускает до 10 стрел в минуту. Причем сибирские кочевники пускали стрелы на расстояние гораздо более 50 м, в том числе с ходу и по навесной траектории[ref]Гмелин И.Г. Поездка по Рудному Алтаю в августе-сентябре 1734 г. (из книги Reise durch Sibirien von dem Jahre 1733-1734) / / Кузнецкая старина. Новокузнецк, 1998. Вып. 5. С. 92.[/ref]. Сибирские казаки не случайно сохранили «сайдаки» на вооружении до середины XVIII в., понимая их тактические преимущества. Однако недостатки огнестрельного оружия, во-первых, компенсируются стрельбой из засады или стрельбой из-за укрытия. Во-вторых, чтобы компенсировать низкую скорострельность и невысокую дальность, в Европе и в России применялась тактика залпового огня по сигналу барабанов, повышающая эффективность огнестрельного оружия в несколько раз. Наконец, у фитильного мушкета и кремневой пищали имелось еще одно, главное достоинство. В источниках неоднократно фиксируются факты низкой поражающей способности стрел. Многочисленные ранения (3-4 попаданий не редкость) не ведут ни к смертельному исходу, ни к выходу участника из боя. С другой стороны, имеются факты (в том числе современные), что ненарезная крупнокалиберная (20-50 г) свинцовая пуля в сочетании с ударной волной способна разорвать человеческие ткани, раздробить кости, а на выходе вырвать кусок тела, отчего возникает повреждение жизненно важных органов, кровопотеря. Отсюда напрашивается идеальная тактика для кузнечан — использование естественных или искусственных укрытий для стрельбы на коротких дистанциях, стрельба залпом, избегание конного и ближнего боя.

Таким образом, индивидуально противники вряд ли превосходят друг друга в таких компонентах, как вооружение, боевой опыт и моральный дух, включая «отчаянную смелость», если, конечно, удастся ее фактически обнаружить и измерить. Однако накануне сентябрьского сражения 1700 г. кузнечане имеют иные полезные тактические преимущества, объективно ограничивающие возможности успешного исхода сражения для кочевников: постоянную армию, фортификацию, артиллерию, организованную систему огня, откуда вытекает способность нивелирования численного превосходства. Подобные преимущества способны объяснить положительный результат оборонительных сражений кузнечан против превосходящих сил противника в XVII в., а также объяснить рациональное поведение лиц, принимающих решение (ЛПР) в отношении численности гарнизона в Кузнецке, гораздо более малочисленного по сравнению с Томском или Красноярском, которые выполняли во второй половине XVII в. крупные стратегические задачи, в том числе наступательные. Гарнизон Кузнецка, в свою очередь, специализировался на выполнении сугубо оборонительных задач (за редким исключением) и налоговом администрировании. В этом смысле объективно он представляется более уязвимым. Логично предположить, что, выбирая объект нападения, противники заранее учли это важное обстоятельство.

О сражении под Кузнецком известно на основании нескольких подробных документов: 1. Отписка кузнецкого воеводы И. Синявина, полученная в Томске 20 сентября, 2. Его же отписка, полученная по следам событий там же 11 октября, 3. Еще одна отписка того же автора, полученная там же 15 октября, 4. Независимая запись непосредственного участника начальных событий кузнецкого казака Е. Синкина (курьера), произведенная в Томске[ref]ПСИ. С. 89-96, 101-104 и др.[/ref]. Имеются иные канцелярские документы, входящие в состав нескольких дел 1708 г. о верстании кузнецких служилых людей, записанные со слов его участников, подтвержденные официальными лицами (местное руководство и дьяки Сибирского приказа)[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 31; Д. 1202, Л. 2. Д. 1961. Л. 3об.-4[/ref]. Разнообразие подробных свидетельств, позволяет произвести проверку надежности сведений и установить их правдоподобие, а также отсеять субъективные оценочные суждения, которые встречаются в отписках кузнецкого воеводы. Важно — сведения кузнечан не противоречат сведениям томичей. Устные легенды старожилов — кузнечан и телеутов дополняют письменные сведения воеводы и других свидетелей исторических событий.

По словам кузнецкого воеводы, кочевники появились под стенами Кузнецка «внезапу» и «безвестно» в полдень 18 сентября. Казак Синкин датирует вражеское нападение 17 сентября. В дальнейшем в источниках фигурирует первая дата. Замечу — по сведениям очевидцев в конце августа на перевале в горах уже бушуют метели и традиционную тропу, выбитую в камнях, которая и сегодня заметна, заметают глубокие сугробы. Тропа доступна для прохода конницы лишь короткий срок с середины июля до середины августа. Судя по времени появления неприятелей под стенами Кузнеца, кочевники прошли основную часть сложного маршрута ночью. Нет сведений, чтобы ранее кочевники выбирали этот маршрут для перехода в такой поздний срок, что само по себе позволяет утверждать о сознательной подготовке к внезапному нападению и о скрытности военных меро-приятий. Очевидцы утверждают — армию неприятелей примерной численностью 1500 сабель возглавили алтырские князцы Корчин Ереняков и Таин Ирка. Впрочем, захваченный в плен зимой 1701 г. «язык Корчинкова улуса именем Ятайка» с пытки сообщил, что Корчин Ереняков и Таин Ирка в момент нападения уехали «в черные калмыки» в ставку контайши. Нападение на Кузнецк, по словам языка, организовали и возглавили «посол Бачик калмык, да Таина Ирки сын Томгытко в семи стах (человек. — А.Б.)»[ref]ПСИ. С. 140.[/ref]. Совпадающие между собой сведения, полученные от многочисленных незаинтересованных очевидцев (русских и телеутов), причем непосредственно на месте событий, представляются более правдоподобными. Показания языка пока остаются неподтвержденной версией. В состав отряда очевидцы включают шустов и «горных татар», а также «улусных людей» князцов джунгарского зайсана (Б)К(а/и)чика со своими людьми[ref]ПСИ. С. 89-96, 101-104 и др.[/ref]. Сохранение информации о подготовке армии к походу в тайне и внезапность нападения — тактическое достижение кочевников.

Сохранились обрывочные сведения о специальной деятельности противных сторон (контрразведка и дезинформация). За три дня до начала событий в Кузнецке объявляется верхотомский татарин «Колгушка» с вестями от соплеменников «Кубачка да Коурчичка», которые присутствовали на устье Аскыза, где наблюдали стечение киргизов и кыштымов для уплаты дани джунгарам. По мнению татар, Кичик враждебных действий не планировал; наоборот, в их присутствии он распорядился выслать в Кузнецк нового аманата «человека доброво». На самом деле именно отсюда армия кочевников двинулась через горный перевал на Кузнецк. В присутствии татар Кичик отпускает «с честью» посланцев томского воеводы, о чем татары сообщают в Кузнецк. Но вскоре после отступления неприятелей воевода получает противоположные сведения — о гибели томичей. Подробные обстоятельства злодейского убийства выясняются зимой 1701 г. По словам языка «Корчинова улуса», послы пострадали от рук «Улагачки да Кошки со своими улусными людми да с шуйскими татары», которые, «догнав их Ивана (Нестерова) да Афанасия (Кожевникова) …убили до смерти». Кузнецкий воевода задним числом заподозрил татар в преднамеренной лжи о судьбе послов. Обоих информаторов разыскали, доставили в Кузнецк, где жестоко пытали, правда, те «с пытки ни в чем не повинились», отчего их отпустили. 14 октября воеводе «бьют челом всяких чинов кузнецкие люди», требуя вновь посадить татар под караул по обвинению в тайной помощи врагам, которых они способны снова «подвести под город». Нельзя исключить сознательное использование кузнецких татар в целях дезинформации[ref]ПСИ. С. 93-94.[/ref].

Первыми пострадали от рук врагов русские деревни на правом берегу Томи и 100 юрт выезжих телеутов на реках Чёрная и Чесноковка. Окрестное население не успевает эвакуироваться под защиту крепостных стен. О подобной практике известно документально[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1299, Л. 2.[/ref]. Наверняка пожарам и разорению подверглись деревни: 1. Ускатская (район современной д. Славиной), 2. Етиберская (район современной д. Терехиной), 3. Сидорова, 4. Антонова, 5. Тихонова, 6. Бызова, 7. Герасимова, 8. Бедарева (ранее располагалась на правом берегу)[ref]Ремезов С.У. Чертежная книга Сибири. Факсимильное издание. М., 2003. Т. 1. Чертеж града Кузнецкого. Л. 14 (Л. 12 по нумерации С.У. Ремезова).[/ref]. Кочевники по традиции, убивают мирное население, грабят имущество, отгоняют лошадей и «рогатую скотину», уничтожают запасы хлеба в амбарах и урожай на полях. Выезжих телеутов толпами захватывают в плен. Немалое количество лошадей и «всякого скота» потеряли «грацкие люди». Кочевники прямо на месте «покололи» свиней. От огня и под копытами лошадей погибает урожай горожан. Воевода мимоходом отмечает факт пожара Рождественского монастыря, но сведений о его захвате нет. Точно измерить ущерб не позволяет лаконичность источников. Известно, что в 1709 г. старец Макарий обращается к царю Петру с просьбой о присылке пушки и боеприпасов[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1825. Л. 12-12об.[/ref]. Следовательно, после 1700 г. укрепления монастыря продолжали существовать. Не исключено, что пострадавшие участки стены быстро восстановили после пожара. Кузнечане — очевидцы событий — акцентируют внимание на том, что левая «…сторона за рекою Томью, где живут служилые люди и крестьяне цела». Какой скрытый смысл несет эта информация — непонятно. Единственное предположение — намек на удачливое стечение обстоятельств, которое избавило более развитую и густонаселенную часть Кузнецкого уезда от разорения. Но набег кочевников очень больно ударил по экономике Кузнецкого уезда. Пашенные крестьяне по причине «воинского случая» оказались не в силах заплатить налоги; их отговорки не произвели впечатления на кузнецкого воеводу, поставившего их на правеж, который традиционно состоял в том, что неплательщика в течение известного времени ежедневно, кроме праздников, ставят перед воеводской канцелярией и в продолжение нескольких часов бьют батогами (род плетей) по голым пяткам[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 781. Л. 2.[/ref].

Пашни горожан находились в местности «Елань» на Государевой речке (ныне стык Кузнецкого и Орджоникидзевского районов). В ее истоках с вершины горы открывается широкая панорама окружающей местности. Здесь дежурил «отъезжий караул», выполняющий разведывательные задачи[ref]Ремезов С.У. Чертежная книга Сибири. Л. 14.[/ref]. Караул не известил гарнизон о приближении врага, то есть не выполнил свою профессиональную функцию. Есть два логических объяснения неудачи: (а) противник появился в поле зрения наблюдателей настолько стремительно, что дальнейшие действия караула потеряли функциональный смысл, (б) противник приблизился скрытно, что также обесценило профессиональные функции караула. Судя по контексту событий, противник в какой-то момент разделился. Одна группа следует вдоль реки, минуя дозорный пост, и громит по пути монастырь. Вторая — переваливает через гору и стремительно несется лавиной к стенам крепости, оставляя за спиной горящие и вытоптанные хлебные нивы, а заодно бесполезных наблюдателей, чья судьба теперь в свою очередь зависела от их крепких ног. Кузнечанам оставалось бессильно наблюдать с крепостных башен и стен, как по всему периметру ограды появились неприятели и «на полях полатки роставили», после чего они приступают к штурму всех крепостных ворот (наиболее уязвимые точки).

В разгар оборонительного сражения курьеры из Кузнецка доставляют в Томск записку с жалобой воеводы на «малое число служилых людей… и ручнова пороху». Поскольку окружение не обеспечило полную изоляцию крепости, действия кочевников не подпадают под формальное определение «осады». В тот момент длина периметра укреплений внешнего города составляла 1050 саженей, то есть примерно 1 сажень оборонительной ограды на 1 атакующего противника, что оказалось недостаточно для полного физического контроля над оградой[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1332. Л. 2.[/ref].

Городские проезжие ворота имели башни: Проездная (Нагорье), возможно, Верхняя (Крепостная гора), Вознесенская (Крепостная гора), Егорьевская (в Нагорье) и Спасская (Подгорье — Форштат). На основании «Переписной книги вооружения» 1697 г. в Кузнецке по списку состояло 16 медных пищалей (орудий среднего калибра), 12 «ломовых» пищалей (крупнокалиберных осадных орудий), 72 затинные пищали мелкого калибра; итого 100 орудий[ref]Там же. Д. 611. Л. 29.[/ref]. Под защитой артиллерии, по крайней мере, постоянно находились две башни — Проездная и Спасская[ref]Кауфман А.О. Артиллерия Кузнецка XVII — первой половины XVIII вв. / / Кузнецкая старина. Новокузнецк, 2000. Вып. 5. С. 7.[/ref]. Первая защищала ворота (внутреннего) «города», который Г. Миллер назвал «замок» (по неверной историографической традиции — «кремль»). В 1689 г. на двух этажах башен стояло шесть орудий, готовых к стрельбе. Остальные орудия и запасы амуниции хранились в пороховом погребе, расположенном в одной из угловых башен «замка». Прежде чем их использовать, требовалось организовать подъем, расконсервацию, установку и пристрелку орудий («привидение к цели»)[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1294. Л. 1об.-2.[/ref]. Поэтому сведения разведки очень ценны для организации огня. Скажем, в 1682 г. кузнецкий воевода заранее успел получить сведения о приближении неприятелей к Кузнецку и установить на прямую наводку артиллерийскую батарею перед стенами крепости. В сентябре 1700 г. защитники крепости «из пушек и из мелкого ружья многих (кочевников. — А.Б.) побивали и ранили», что говорит об эффективной организации огня. Эта информация косвенно подтверждаются в преданиях русских старожилов и в легенде коренного населения д. Телеуты (Заводской район г. Новокузнецка). Содержание легенды запрещает телеутам употреблять воду из Крепостного ручья. Запрет объясняется скатыванием сюда трупов и загрязнением воды кровью. Похоже, легенда связана с нападением 1700 г., поскольку иных штурмов (тем более с участием телеутов) в истории Кузнецка неизвестно. Русский старожил И. Конюхов передает рассказ о доблести неизвестного кузнецкого мальчишки, который столь ловко навел орудие, что с первого залпа привел толпу неприятелей в бегство[ref]Конюхов И.С. Кузнецкая летопись. Новокузнецк, 1995. С. 129.[/ref].

Планы кочевников относительно способов захвата обширной крепости остаются неясными. Метод штурма исключается в условиях отсутствия осадной артиллерии, откуда, видимо, следует отказ от концентрированного прорыва оборонительной ограды в одном месте. Организовать долговременную осаду кочевникам также не под силу, поскольку осада предполагает наличие более многочисленной армии и главное — времени. Возможно, по этой причине кочевники занимают выжидательную позицию, рискуя потерять инициативу. Штурм ворот — похож не на решительный удар, но на попытку сохранения инициативы. Кузнечане, в свою очередь, находясь в меньшинстве, но под защитой крепостных стен и артиллерии, выбирают тактику активного оборонительного боя. Воевода Илларион Синявин с братом Борисом во главе кузнечан «всякого чину» до 200 человек «выезжали из города трижды и с киргизы бились и на том бою у киргиз одного человека убили из пушки, а служилые люди все в целости и на том бою стоял он Ларион крепко», — одобрительно рассказывает очевидец боя казак Синкин. В своем отчете воевода подчеркивает факт прямого попадания из пушки в неприятеля, что указывает на огонь артиллерии прямой наводкой в условиях открытой местности. Низкие потери в составе кузнецкого гарнизона и активное использование артиллерии косвенно свидетельствуют о непопулярности конных и рукопашных индивидуальных схваток в ближнем бою. Следовательно, сражение в основном происходит в следующих условиях: (а) открытая местность; (б) сохранение дистанции между противниками, но (в) весьма вероятно в пределах досягаемости залпового огня крепостных орудий некоторых калибров и, возможно, огня ручного оружия. Использование пассивных оборонительных свойств передовых средств фортификации (надолбы, рогатки, ров) очень вероятно. Последние приспособлены ограничивать атаку открытой силой, особенно в конном строю.

В литературе имеется мнение, что эффективность залпового огня составляет 200 м (ручные и затинные пищали) и 1 км (артиллерия). Логично предположить — тактически выгодная дистанция для боя не далее 200 м от стены крепости. Судя по малому количеству боевых потерь с русской стороны, бой развивается в выгодном для кузнечан тактическом ключе, что отличает это боестолкновение от аналогичных случаев в 1682, 1709 и 1710 гг., когда фиксируются высокие потери и рукопашные схватки. Нельзя исключить успешный эффект других тактических ньюансов: управление войсками, форма боевого построения, наличие и использование оборонительных свойств местности, организация системы огня, о чем пока известно недостаточно. Впрочем, сохранившаяся в целом микротопография Куз-нецка позволяет предположить влияние на исход боя защитных свойств Крепостной горы (крутой спуск и ручей), где находились, по крайней мере, двое проездных ворот. Такое предположение не противоречит преданию телеутов о скатывании трупов в ручей.

О планах противника поведали пленные, сбежавшие под покровом темноты из вражеского стана. Оказалось, что кочевники ожидают подкрепление во главе с известными кочевыми вождями «Матура тайшу да Кокона Батыря, а как Матур и Кокон приедут, станут брать город, а не приедут они через 10 дней пойдут в свою землю». Следовательно, Корчин Ереняков и Кичик понимают свои ограничения. Рассказывают также об ожидании «Духара Мансуркава сына с черными калмыками» с противоположной стороны реки, чтобы «всеконечно Кузнецкой с уездом по обе стороны реки разорять без остатку весь»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 89-96, 101-104 и др.[/ref]. Со слов кочевников, вырисовывается стратегическая цель военной операции — соединившись с ойратами и тувинцами, создав огромный численный перевес, полностью уничтожить островки русского земледелия, лишить Кузнецк местного продовольствия, уничтожить, разорить и запугать ясачное и русское население, создать условия, несовместимые с проживанием земледельцев, и выжить их из Кузнецкого уезда, а также, если получится, захватить Кузнецк, уничтожить гарнизон и остальное население, не говоря о захвате добычи.

Просьба кузнечан о помощи вызывает решение томского воеводы Г. Петрово-Солового об отправке на выручку соседям 100 человек местных служилых людей под командой сына боярского Р. Жуковского, а также об отправке с кузнецким сыном боярским Ф. Петлиным пяти пудов ружейного пороху. Относительная малочисленность подкрепления объясняется томичами военными демонстрациями киргизов в Томском уезде, которые выглядят, как отвлекающий маневр, направленный на затруднение обмена ресурсами между соседними городами. Похожие маневры также имели место в Красноярском уезде[ref]Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII в. С. 222.[/ref]. Не дождавшись появления союзников, киргизы добровольно отходят от стен крепости. Кузнецкий воевода организует преследование, выслав по следам неприятелей 250 человек «всякого чину» под командой атамана Сорокина, но основные силы противника скрываются от погони. Кузнечанам удалось настигнуть в верховьях Томи всего 60 человек; отбиты шесть пленных и половина угнанного у горожан скота[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 91.[/ref]. Когда миновала непосредственная угроза (2 октября), Синявин отпускает томичей домой. Вскоре участники обороны города и погони за неприятелями получают щедрое вознаграждение из казны за свои боевые подвиги.

Одновременно появляются первые подсчеты потерь. Убитыми числятся: сын боярский Петр Буткеев и пеший казак Ставер Хлыновский, русские казачьи дети 12 человек, пономарь Преображенского храма Кирьян Кирилов, пашенные крестьяне 2 человека, русские женщины 16 человек, 7 человек «белых калмыков». Попали в плен: казачий сын Алексей Сыскин, 4 крестьянки, телеутов м.п. взрослых и детей 43 человека, ж.п. 4 человека. Итого погибло 33 русских людей обоего пола, в плен попали 5 человек обоего пола, телеутов — 7 и 47 человек соответственно; всего 40 и 52 человека русских и телеутов соответственно. Позже потери уточнялись — убито русских 42 человека, в плен взято всех 97 человек[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 96; РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 29.[/ref]. А.П. Уманский был убежден — почти все пленные — выезжие телеуты[ref]Уманский А.П. Телеуты и русские в XVII-XVIII вв. С. 170.[/ref]. Потери кочевников неизвестны. По горячим следам воевода Синявин считает потери победителей не катастрофичными, о чем не без гордости рапортует руководству: «А городу и …служилым, и всякого чину людям помощию великого Бога и молитвами пресвятые Богоматери и твоим великого государя счастием в приступы и на вылазках и в посылке они (неприятели. — А.Б.) …ничего не учинили». Трудно объяснить его оптимизм, учитывая значительное количество жертв среди гражданского населения. Возможно, воевода пытается подчеркнуть низкий процент боевых потерь среди служилых людей, что объясняет содержание его выражения «в приступы и на вылазках, и в посылке». Для сравнения: в 1682 погибли не менее 20 участников боевых действий, а в 1709 г. — 13 человек[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1202. Л. 2; Огурцов А.Ю. «Такие жестокие люди…». С. 44-59.[/ref]. В таком случае встает вопрос об условиях необычно низких потерь, которые, возможно, связаны с удачно выбранной кузнечанами тактикой.

Со своей стороны потери противника интересуют кочевников. Кумандинцы 10 октября сообщают о попытках Таин Ирки и ойратского Духар-зайсана выяснить по разным каналам «сколько под Кузнецким служилых людей… побили, и не было ли какого упадка под городом от них киргиз и черных калмыков». По словам информаторов, «черные и белые калмыки, с точию, и с мунгаты» собираются снова атаковать Кузнецк «по нынешнему осеннему пути».

Синявин сильно опасается повторения сентябрьских событий. Его продолжает беспокоить малочисленность гарнизона и недостаток «огненного мелково ружья и ручного пороху»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 95-96.[/ref]. Сведения кумандинцев косвенно подтверждают очень высокую вероятность объединения военных сил кочевников в сентябре месяце, не состоявшееся по неизвестной причине.

Между тем, партизанские рейды кочевников на русские пограничные уезды продолжаются по-прежнему. Киргизы 15 октября 1700 г. атакуют деревню Серединину на Чулыме в Томском уезде, где «побили до смерти» до 30 человек, крестьян, «а иным носы и уши резали и дворы все пожгли, и, отогнавши много скота в свою землю убежали»[ref]Там же.[/ref]. Разведчики из Кузнецка 12 декабря 1700 г. выследили в Кондомских и Кумандинских волостях крупный отряд киргизов, разоряющих ясачных людей. Кузнечане (160 человек) во главе с татарским головой Я. Максюковым разгромил 10 юрт, в результате чего погибли 15 мужчин, еще 40 женщин и детей захвачено в плен[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1202. Л. 2.[/ref]. Наличие в отряде женщин и детей, то есть семей, выглядит странно. Какие цели преследовали киргизы с семьями в этой части Кузнецкого уезда — неясно. Через несколько месяцев зимой 1701 г. кузнечане разгромили на Мрассу юрт некого Баканака, разоряющий ясачных татар.

В 1702 г. в ходе преследования киргизов в верховьях Томи уничтожено 15 человек. В 1703 г. кузнечане «взяли» юрт некого Бараша[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1202. Л. 1.[/ref].

Зимой 1701 г. русское правительство пытается выяснить возможности и намерения противника. Мнение томских казаков оказалось единогласным — джунгары и киргизы «соединясь вобще, будут под Томской войной, и они де …русским людем и уездным татарам и ясачным иноземцам розорения учинить могут»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 118-120.[/ref]. В январе 1701 г. в Тобольске получают именной указ из столицы. Текст документа свидетельствует о том, что государь лично «ведал» о сентябрьском сражении под Кузнецком. Царь Петр требует от руководителя Сибирского приказа думного дьяка А. Виниуса принятия энергичных мер для снижения военных рисков. Тот транслирует волю его величества вниз по лестнице управления. В частности, он авторизует наступательные операции с тем, чтобы «на тех, кто приходил …под Кузнецк ратных людей с ружьем с пушками и с ручными гранаты посылать …и промысел воинский искать и их войной смирять, чтоб они впредь опасны были ходить под …городы и слободы». Воевод призывают «со всем прилежным рвением оберегать …людей православных христиан и иноземцев от тех суровых степных народов которые без всякой причины обыкли звероподобно незапными своими приходами под …грады и слободы побегать и побитие людем и всякое разорение чинить…, которые никакие договоры ни правды ни постоянного слова не держатца…». Приказчикам слобод поручается вооружиться артиллерией, организовать отряды самообороны во главе с сотниками и десятниками, отвечающими за вооружение и военное обучение хлебопашцев, коим полагалось иметь оружие, купленное за их собственный счет «а будет у кого ружья нет — покупали б и на хлеб выменивали». Власти требуют укреплять деревни рвами и надолбами, «чинить засеки» и ставить караулы «с ружьем и пушками в готовности по переправам и тесным местам, где им бывает переход и которые места миновать им не мочно». На сенокосах и на полях рекомендуется иметь вооруженные караулы[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 101-104, 107, 132, 134-136.[/ref]. Кроме виртуальных советов тобольским воеводам разрешено задерживать джунгарских посланцев, прибывающих с торговым караваном, арестовать их имущество и допрашивать на предмет идентификации и наказания виновных в набегах на русские пограничные уезды. В случае приближения к границам Тарского и Тобольского уездов кочевых групп, замешанных в нападениях, разрешается на них «ратных людей с ружьем, с пушками и с ручными гранаты посылать»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 136.[/ref].

Решение царя Петра о выделении Кузнецку трех дефицитных медных орудия среднего калибра (5 пудов) в ноябре 1700 г. в тот самый момент, когда Россия потеряла всю артиллерию в результате катастрофы под Нарвой, свидетельствует об отношении командующего русской армией к событиям в Сибири. Более того, кузнецкому воеводе приказано срочно получить в Тобольске 200 ручных пищалей с порохом и свинцом[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 611. Л. 29.[/ref]. В 1701 г. по приказу тобольских властей из Тюмени в Кузнецк в командировку на два года отправляются 202 стрельца «молодцы добрые»[ref]АТюмО. Ф. 47. Оп. 1. Д. 1888а. Л. 1-2.[/ref]. В 1703 г. тобольские воеводы санкционируют открытие новых бюджетных вакансий в кузнецком гарнизоне сверх имеющегося числа в количестве 70 единиц (увеличение списочной численности на 28%)[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 1-2.[/ref]. В одном ряду с вышеуказанными мероприятиями стоит распоряжение Петра о клеймении пищалей в Сибири, которое «учинено для того, что многие торговые, также и служилые люди многие, ружье утайкою… в Сибирь возят, а иные провозят в степи и продают таким людям, которым продавать не велено»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 186-187.[/ref]. Внимание властей всех уровней к вооружению крепости и укреплению боеспособности гарнизона следует немедленно после нападения на Кузнецк в сентябре 1700 г.

В соответствии с распоряжением царя и упомянутым указом правительства томский воевода организует наступательный поход «всех чинов служилых людей»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 107-109.[/ref]. Первый отряд под командой детей боярских С. Лаврова и А. Кругликова 26 января 1701 г. отправляется через Каштацкий острог, а второй — «на лыжах с нарты» под командой детей боярских М. Лаврова и А. Степанова — «вверх по Томи реке, выше Верхотомского острогу, черными лесами на речку Кожух и на речку Кию». Корчун Ереняков и Таин Ирка ожидая появления карателей «далее ушли с прежних мест»[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 47-50.[/ref]. В ходе этой операции в плен попали несколько ясачных татар, виновных в нападении на русские деревни, которых после пытки «казнили смертию» и повесили «на деревах» необычным образом — за ноги. Томичам удалось разгромить часть улуса Таин Ирки и захватить в плен его дочь по имени Ишь. Участники военной экспедиции 3 марта рапортуют о ликвидации 50 человек и пленении 72 человек мужского и женского пола «больших и малых». Той же зимой красноярцы наносят удар по улусу Корчина Еренякова на реке Абакан, в результате чего погиб один из его братьев, а «мать ево Корчинкову Чошку и сестру родную и иных многих человек с 80 и болши взяли в полон…», которых приказано «держать в Красноярску за крепким караулом и беречь, чтоб не ушли и …давать им кормец»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 191.[/ref]. Действия русских военных сил свидетельствуют о возобновлении наступательных операций из Томска и Красноярска, где сосредоточены необходимые ресурсы.

Весной 1701 г. в Киргизскую землицу прибывают два комиссара из Урги, от имени которых в Томск прибывают два парламентера, предлагая разобраться «от кого война с русскими людьми и задоры чинитца и, если от киргизов, то они зайсаны …князца Корчинку Еренякова хотели отдать в Томской головой». Впрочем, они продолжают настаивать на ликвидации Каштацкого острога[ref]Там же. С. 174-186.[/ref]. В начале лета 1701 г. в Киргизской землице появляется личный представитель контайши зайсан (Бичиздун) Онбо, с целью «замирения» противников. Красноярский воевода И. Мусин-Пушкин соглашается на переговоры, но при условии предварительного согласия киргизов на выдачу аманатов, уплату ясака, возвращение пленных и имущества. В конце концов езерский князец Шорло Мергень от имени всех остальных князцов «шерть пил сам, а в Кузнецкой посыланы были от Абы зайсана его калмыцкий посланец Алдар Адоба, алтырский Кызырь Яргучи». Главный участник событий князец Корчун Ереняков от шерти увильнул, сказавшись больным[ref]Там же.[/ref].

В Кузнецке стороны договорились «полоненой ясырь и отгонный всякой скот из киргиз в Кузнецы отдать весь без остатку и на том они в Кузнецку шертовали, и то дело в киргизах перед Абою зайсаном не состоялось, а отдали из киргиз из Алтырской земли только 40 человек (из 52-х пленных. — А.Б.)… А ныне посланные кузнецкие служилые люди, будучи в киргизах, договорились что достальной… ясырь из Алтырских улусов выкупать выкупом, и на том в киргизах киргизские князцы шертовали». Однако Алтысарский улус отказался вернуть пленных и отогнанную скотину[ref]Там же.[/ref]. В 1702 г. переговоры продолжилась. Делегация, выбранная «всякого чину кузнецкими людми», в составе десятника пеших казаков М. Калачикова и пятидесятника пеших казаков Б. Анисимова, конного казака М. Елизарова, 20 ноября отправилась к соседям для «подлинного свидетельства» (оценки ущерба) и «для мирного договору», но стороны к согласию вновь не пришли[ref]ПСИ. С. 174-186.[/ref]. В феврале 1703 г. переговоры продолжили кузнечане — атаман А. Попов и подъячий И. Прокофьев, руководствуясь статьями воеводской «наказной памяти». В ходе переговоров киргизские князцы формально «принесли великую вину» за сентябрьское нападение на Кузнецк и поклялись впредь отказаться от вооруженных нападений. В ответ на требования о возврате пограбленного имущества джунгарский представитель и киргизские князцы согласились вернуть имущество, «которое отыщется», о судьбе остального имущества, в основном скота, предлагалось забыть. «И вы также сделайте», — разрешили князцы. Что касается судьбы «полона», то киргизы предлагают атаману размен на своих пленников в количестве 26 человек, но последний отказывается признать наличие «ясыря», несмотря на сведения источников о захвате киргизских пленников в ходе боестолкновений в 1701-1703 гг. (о чем см. выше). Одновременно представитель джунгарского контайши зайсан Аранжин выдвигает письменное требование о восстановлении старинных прав на уплату неокладного алмана с кузнецких подгородних выезжих телеутов, а также с некоторых волостей кузнецких татар, после чего кочевники соглашаются жить «соседственно». В апреле того же года делегация кузнечан возвращается обратно. Ее руководитель предъявляет обществу подписанный договор, где А. Попов неожиданно согласился «без уговору контайше отдать в ясак» Тюлюберскую, Баянскую (Баинскую) (33 человека) и Себинскую волости (7 человек «старых и увечных»), что приводит к общественному скандалу и отставке атамана[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 13-15.[/ref]. В позднем документе 1713 г. ясачный татарин Себинской волости К. Кузедеев сообщил кузнецкому воеводе о прибытии к ним джунгарских алманщиков, то есть возобновлении претензий на «подгородней ясачной волости себинцов, которые не платят контайше алману лет з 30 и более того», что примерно совпадает с датой заключения мира с киргизами в 1689 г.[ref]Там же. Ф. 1134. Оп. 1. Д. 3. Л. 57об.[/ref]

В 1702-1703 гг. продолжаются наступательные операции русских войск. Крупная экспедиция томичей на Белое озеро под командой сына боярского М. Лаврова, «пеших на лыжах с нартами и со всею полною службою», состоялась 12 декабря 1703 г.[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 237-239.[/ref] В конце 1703 г. правительство планирует организовать новый поход томичей, красноярцев и кузнечан «с нарядом (артиллерией. — А.Б.) обозы и со всею полную службою», но по причине снежных заносов поход состоялся в марте 1704 г. «через Яю и Кию до Белого озера и Черного и Белого Июсов на киргизских людей и на шуйских татар…»[ref]Там же.[/ref]. Сохранился отчет руководителя операции О. Качанова, прибывшего в Москву в декабре 1704 г.[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1239. Л. 2-2об.[/ref] По его словам, 30 марта 1704 г. томичи добрались до Белого озера, где «наехали на лыжный след», который вывел на «Корчинков улус», расположенный в «крепком» месте на краю болота в ельнике. Томичи неожиданно атакуют и «побивают многих» неприятелей, а также берут пленными «языков», которые выдают местонахождение своих соплеменников, скрывающихся на реке Июс, где вскоре обнаружилась 31 юрта. В этом походе томские и кузнецкие служилые люди неоднократно «чинили бой и бились в тех разных местах по многие дни». Всего за время похода уничтожено 29 человек, в плен взято 72 человека Корчина и иных улусов. Судя по докладу О. Качанова, весной 1704 г. значительная часть улуса Корчина Еренякова оставалась в пределах Киргизской землицы, несмотря на сведения разведки о том, что осенью 1703 г. джунгары «киргиз де к себе загнали всех и ныне де в Киргизской землице киргиз никого нет»[ref]ПСИ. Кн. 1. С. 232-233.[/ref]. Масштабное кровопролитие в результате наступательных операций русских войск совпадает с прекращением регулярных военных набегов киргизов на пограничные русские уезды после 1701 г.

После угона вглубь Джунгарии киргизы отдельными группами пытаются просочиться на родину через транзитную территорию Кузнецкого уезда. Летом 1704 г. азкыштымский татарин М. Ебатыков сообщает о появлении группы неизвестных людей, пробирающихся скрытно через Салаирские горы на восток. В начале августа почти весь кузнецкий гарнизон (367 человек) во главе с татарским головой Я. Максюковым занимают секретную позицию «промежду Уру и Бачатов в вершинах Салаира». Севернее патрулировали томичи, но они преждевременно покидают позицию. Кузнечане самостоятельно выследили и без потерь разгромили неприятелей, уничтожив 12 (по другим источникам 19) человек, еще 7 человек поймали живьем. Под пытками «огнем» языки рассказали о судьбе группы енисейских киргизов численностью 30 человек, разгромленной в Джунгарии «бурутами» (современные тяньшанские киргизы). Мужчины спаслись «в крепких местах», но их жены и дети попали в плен. Потеряв семьи, мужчины резонно решили, что терять им нечего, и «пошли с Иртыша в свою землю». Группу возглавил некий Сураска, имевший планы «воевать» русские деревни[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 7-8; Ф. 1134. Оп. 1. Д. 1. Л. 1-1об.[/ref]. Новые известия о том, что очередная крупная группировка киргизов появилась в междуречии Кондомы и Мрассу, где они «бьют и разорение чинят» местным ясачным татарам, получают в Кузнецке 20 сентября 1704 г. Кузнецкие служилые люди в количестве 250 человек во главе с сыном боярским Д. Федоровым и атаманом Ф. Сорокиным «погромили» 39 кочевых юрт. В ходе ожесточенного сражения, переходящего в резню, кочевники потеряли 78 человек, 95 человек обоего пола попали в плен, захвачено скота и лошадей 260 единиц, а также трофеи — 15 пищалей и 84 лука. О масштабах кровопролитного боя красноречиво говорят собственные потери кузнечан — 4 убитых и 5 раненых[ref]РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1410. Л. 20, 31, 52, 83.[/ref]. В начале августа 1704 г. кондомские ясачные татары сообщили в Кузнецк тревожные вести о сборе группы вооруженных людей (телеутов и мугатов) «во многолюдстве» на границе Кузнецкого уезда «за рекой Бией», которые имели неясные намерения. Киргизов среди них не оказалось[ref]Там же. Ф. 1134. Оп. 1. Д. 1. Л. 3-3об.[/ref]. После 1705 г. сведения о столкновениях кузнечан с киргизами в источниках отсутствуют.

Оборонительное сражение в сентябре 1700 г. — кульминация острого политического конфликта. Его генезис уходит корнями в XVII в., когда достичь согласия по спорным вопросам так и не удалось — обе стороны в равной степени не доверяют обещаниям и клятвам друг друга. Россия упрямо настаивает на уплате ясака и выдаче аманатов, а киргизы требуют уважать границу, свои алманные права и прекратить прочие злоупотребления русских властей. Сентябрьское сражение 1700 г. под Кузнецком выделяется в аналогичном ряду даже в сравнении с боестолкновением в 1682 г., хотя некоторые общие условия и свойства сохраняются. Например, сохранились острые политические противоречия между субъектами, структура и качество вооружения сторон, использование схожего образа действий — тактики активной обороны кузнечан против наступательной тактики кочевников. Причем второй раз подряд подобная тактика используется кочевниками для решения схожей оперативно — стратегической задачи — уничтожение Кузнецка как военной крепости, что позволяет отнести оба нападения к разряду целенаправленных военных операций в масштабах региона Южной Сибири. Вновь кочевникам удается организовать многочисленную армию, сохранив в тайне подготовку к операции, а также разорить и запугать часть гражданского населения Кузнецкого уезда. Но имеются и заметные отличия двух событий.

Впервые в боевых действиях против Кузнецка непосредственное участие принимают джунгары, которые участвуют в руководстве операцией. Крупный поход впервые производится в суровых природных условиях через горные перевалы. Нельзя исключить использование кочевниками тактического приема — дезинформации противника. Русская разведка (ни агентурная, ни дозоры) вновь не засекла ни подготовку операции, ни передвижение крупных масс противника. Численность участников впервые в военной истории Кузнецка превысила 2 тыс. человек с обеих сторон. Киргизы впервые пытаются отвлечь внимание от направления главного удара, которое выбрано удачно, исходя из сравнительной боеспособности кузнецкого гарнизона. Впервые кочевникам удается окружить Кузнецк по периметру (но не изолировать), избежать тактического поражения и успешно уйти от погони. Все проезжие ворота Кузнецка в первый раз подвергаются штурму, но средства фортификации справляются с испытанием, что свидетельствует об их соответствии потенциальной угрозе. В рядах кочевников вновь отсутствует координация действий — крупные группы Матура-тайши, Коокона-батыря и Духар-зайсана не появились на поле боя по неизвестной причине. Кочевники, как и прежде в 1682 г., пытаются использовать в свою пользу внезапность, многочисленность и маневренность. Они вновь берут инициативу сражения в свои руки, то есть выбирают время, место и способ атаки. Кузнечане, в свою очередь, вновь обороняются.

Тактика активной обороны позволяет нейтрализовать активность противника и снизить риск прорыва оборонительной ограды. В отличие от далекой и рискованной «вылазки» за пределы крепостной ограды в 1682 г., в сражении 1700 г. три контратаки происходят под стенами крепости, где обычно сказывается пассивное влияние заранее подготовленной позиции. Впрочем, тактика сама по себе оказывается не способна решить исход многодневного сражения, который ограничен дефицитом ресурсов с обеих сторон. Однако кузнечане успешно преодолевают это ограничение и превращают его в свое оперативное преимущество, которое в свою очередь ограничивает возможности противника, у которого отсутствует возможность получения людских и материальных резервов в ходе сражения и после него. Напротив, дефицит ресурсов вынуждает кочевников отказаться от первоначальных намерений. Успешный результат для русской стороны заключается в отказе противной стороны от реализации первоначальных целевых замыслов и оперативных планов, которые также срывают отсутствие координации между разными группами союзников и активные действия кузнечан в обороне. Бодрый рапорт кузнецкого воеводы не должен вводить в заблуждение. Содержание документа выглядит, как неуклюжая попытка замаскировать катастрофические результаты вражеского нападения. Возврат части «полона» и трофеев лишь отчасти компенсирует огромные материальные и людские потери. Военная удача достигнута ценой высоких потерь среди гражданского населения и разрушения экономики уезда. Таким образом, результат сражения не означает безусловную тактическую победу кузнечан, разгромивших противника. Он заключается в заблаговременном и целенаправленном создании благоприятных условий, позволивших сорвать опасные замыслы противника. Главные из условий — (а) наличие надежной крепости, (б) постоянной армии служилых людей, обученных и опытных резервистов (казачьих детей), (в) многочисленного арсенала артиллерийского и ручного огнестрельного вооружения, а также оперативный доступ к неисчерпаемым ресурсам московского государства.

Итак, несмотря на то, что в ходе сентябрьского сражения повторяются некоторые свойства операции кочевников 1682 г., в 1700 г. отмечаются тактические новшества: удачный выбор маршрута движения, места и времени удара, отвлекающие демонстрации, окружение русской крепости, штурм ворот и, наконец, организованный отход. Применение новых тактических средств, возможно, свидетельствуют об учете киргизами печального опыта прежних сражений. Однако отсутствие стратегического планирования ведет к жестокому просчету. Ответные крупные наступательные и оборонительные мероприятия противника, обладающего огромными ресурсами, в лице русского государства, сопровождаются прекра-щением военных набегов и частичной компенсацией материального ущерба. В результате — жертвы кочевников, понесенные под Кузнецком, а также в других партизанских и оборонительных сражениях в Томском и Красноярском уездах в конце XVII — начале XVIII вв., оказались напрасными. Вскоре, как известно, киргизский народ растворился в джунгарских степях. Поэтому нападение 1700 г. имело для них губительные стратегические последствия. В 1707 и 1718 гг. появляются Абаканский и Саянский остроги, построенные при участии кузнечан, сим-волизирующие окончательное подчинение остатков бывших киргизских кыштымов царской власти и включение новых территорий в состав России.

ЛИТЕРАТУРА:

Бахрушин С.В. Енисейские киргизы в XVII в. // Научные труды III. Избранные работы по истории Сибири XVI-XVII вв. Ч. 2.
Бояршинова З.Я. Ранние страницы истории Кузнецкого города / / Новокузнецк в прошлом и настоящем. Новокузнецк, 1971. С. 12-25.
Гмелин И.Г. Поездка по Рудному Алтаю в августе-сентябре 1734 г. (из книги Reise durch Sibirien von dem Jahre 1733-1734) / / Кузнецкая старина. Новокузнецк, 1998. Вып. 5. С. 86-107.
История народов Сибири в XVI-XVII вв. М.: Изд-во АН СССР, 1955. С. 176-224.
Каменецкий И.П. Русское население Кузнецкого уезда в XVII — начале XVIII вв. (Опыт жизнедеятельности в условиях фронтира Южной Сибири). Омск, 2005. 338 с.
Кауфман А.О. Артиллерия Кузнецка XVII — первой половины XVIII вв. // Кузнецкая старина. Новокузнецк, 2000. Вып. 5. С. 5-12.

Обновлено: 10.04.2021 — 16:25

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

История Кемерово © 2018 Яндекс.Метрика